Инфоклонч Братья Котики.

  - Я думаю, что настроение у него сейчас резко изменится, - Стив выскочив из модуля и быстро сняв комбинезон. Он хотел было уйти, но, вспомнив ещё об одном деле, а так же, увидев удивлённые глаза Антона, быстро подошёл к нему.

  - Извини, во-первых спасибо за то что, всё-таки сегодня вовремя успел там и помог мне...

  - Да ладно тебе, сколько раз ты меня спасал, забыл? Хоть один разик отквитался, и то хорошо...

  - Ну, ну. Тебе ещё предстоит маленькая процедура секретного задания, ну ты знаешь, безболезненно и просто, раз ты не посвящённый, то коррекция памяти обязательна, сам же давал подписку, вот. Наша операция завершилась раньше, чем планировали, но вознаграждение ты получишь в полном объеме. Как оформишь все процедуры. И скорее всего мы с тобой расстанемся именно сейчас и когда дальше свидимся, не знаю. А знал бы, все равно не сказал. Тем интереснее будет наша встреча. Хоп?

  - Хоп! - ответил на приветствие Антон и протянул руку.

  Они обменялись крепким рукопожатием, и Стив быстро пошёл по ангару.

  Забежав в переходной модуль он, пройдя через моментальный сканер, получил доступ, и оказался в скоростном лифте, который доставил его на тот уровень, где, как он знал, адмирал должен был ждать его.

  Странно, но в комнате никого не оказалось. Он хотел было выйти, но дверь не открылась. "Хорошо, - решил он, - видимо придётся немного посидеть взаперти. Его сиятельство опаздывает, вернее, задерживается", - и он спокойно прошёл к появившемуся креслу, заметив по пути, как на браслете включился красный сигнал - кто-то рядом включил аппарат записи. Стив по привычке включил секундомер.

  Отказавшись от планетарных новостей, он порыскал в эфире и с удовольствием стал смотреть фильм про современных художников.

  Ему всегда хорошо думалось, когда глядел на непонятные шедевры непонятного направления в искусстве экспрессионистов. Хотя на первый взгляд это была простая геометрия четвероклассника, но маститые эксперты от искусства громогласно утверждали, что это самый выдающийся шедевр потомка безумно гениального классика конца девятнадцатого века! Потом появились и белые круги, и сиреневые сферы, и такое невообразимое, что вообще без хорошего допинга и понять-то, что же собственно говоря изобразил художник, было ну никак не возможно! Стив пробовал однажды по молодости, хотел попытаться найти смысл в этих каракулях, и чуть было не свихнулся с ума от усердия, благо учитель был рядом и объяснил конкретно, с разделением и доходчиво по каждой позиции: что кесарю, а что или кто - кесарево.

  И с тех пор, всегда, когда была возможность, он предпочитал думать, созерцая невообразимые для простого смертного завихрения шедеврального агломерата кумалятивной адсорбации в простонародье КАША, на холстах совершенно любых художников с приставкой - Экс. Да и со стороны совершенно нельзя было сразу понять, что он занят другим делом, нежели простым созерцанием невообразимой чуши. А то, что это не искусство, Стив решил для себя уже давно. Какое же это искусство, если нельзя понять, что же собственно хотел художник выразить? Когда даже у каждого эксперта различные мнения по композиции и трактовке сути произведения? Искусство, в его понимании, - это, если у массы людей, с ним соприкоснувшейся, возникали, несмотря на разные сословия, темпераметры, языки и интеллект, одинаковые эмоции. Вот это, в его понимании, действительно могло называться Искусством. С большой буквы.

  "Итак, что мы имеем, - принялся размышлять Стив, создав видимость, что сильно заинтересован мелькающими кадрами передачи из современного музея изобразительного искусства, названное по имени его создателя - Зиговизмом.- Несмотря на то, что операция частично провалилась, меня не спешат встретить и лично расспросить о деталях. Или им сейчас не до него? Только не понятно тогда зачем стоило сразу же назначать встречу, или они еще не выработали единую линию поведения? А это значит, что адмирал, теперь почему-то уже не главная фигура на нашей доске. И вот над этим стоит серьезно призадуматься, не подставляют ли его опять как и десять лет назад? Над этим стоит серьёзно подумать... Или в деле появились какие-то неизвестные обстоятельства? Так, а вот сейчас всё это и выяснится", - он заметил как на браслете пропал сигнал об эфирных возмущениях - запись перестали вести, значит скоро кто-то должен появиться, и, можно с большой долей уверенности предположить, что это будет не любивший записи любого формата адмирал собственной персоной.

  Так и случилось, в комнату быстрым шагом не вошел, а ворвался, можно сказать, взбешённый Северцев. Он, правда, быстро успокоился, но видно было, каких это ему стоило усилий.

  - Операция провалилась, я знаю, но хотелось бы поподробнее, - и адмирал уселся напротив.

  Стив как мог подробнее описал всю операцию. Северцев не перебивал его и слушал внимательно, лишь только в одном месте Стив заметил, как у него нервно сжалась правая рука, правда лишь на мгновение. И это случилось, когда он начал описывать незнакомца.