Информационная война. Книга II

После того как в областях и краях нашей страны оппозиционные партии высказали протест электронному надувательству, политтехнологи «Единой России» в Ярославском регионе решили, видимо, действовать поаккуратнее и пограмотнее. В результате им достался номер 3, а партии «Справедливая Россия» номер 17. Зато первый номер в бюллетене отдали опять же не оппозиции, например, партии КПРФ, а партии-спойлеру «За справедливость», которую создали в противовес «Справедливой России». Спойлер, конечно же, поддерживает «Единую Россию».

Так как любой программе в компьютере можно задать нужный результат, я выражаю состоявшемуся электронному голосованию в областной избирательной комиссии протест и считаю это не жеребьевкой, а электронным наперсточничеством. Прошу незамедлительно изъять данную программу электронного голосования, подвергнуть ее независисмой профессиональной экспертизе и в случае обнаружения элементов мошенничества и политического вмешательства – возбудить уголовное дело и привлечь виновных к ответственности».

Отсылая вовремя написанное письмо в прокуратуру области, я догадывался, что она не отреагирует на него до дня голосования. Уж слишком очевидно влияние административного ресурса на все правоохранительные структуры. Более того, я не питал никаких надежд по поводу того, что по депутатскому запросу следователи проведут нужную экспертизу и выявят факт жульничества со стороны маститых чиновников. Потому следом я телеграфировал Генеральному прокурору Юрию Чайке: срочно самостоятельно проверьте программу электронного голосования.

Юрий Верховцев дал ответ, уложившись в короткие сроки:

«Прокуратурой области рассмотрено Ваше обращение по вопросу проведения избирательной комиссией жеребьевки для определения номера избирательного объединения в бюллетене.

В соответствии с федеральным законом «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», при проведении голосования за списки кандидатов в бюллетене размещаются краткие наименования избирательных объединений в порядке, определяемом жеребьевкой. Порядок проведения данной жеребьевки законом не определен, требования к ней не установлены.

Избирательной комиссией издано постановление о порядке проведения жеребьевки. Согласно данному порядку, жеребьевка проведена с участием представителей избирательных объединений методом случайной выборки чисел с применением специального программного обеспечения.

По информации избирательной комиссии, перед проведением жеребьевки программа была протестирована представителями избирательных объединений с целью ознакомления с алгоритмом ее работы. Участникам жеребьевки предлагалось провести ее обычным способом без использования программы при наличии каких-либо сомнений в достоверности получаемых результатов. Однако претензий по работе программы в ходе жеребьевки не поступило.

В ходе проверки каких-либо объективных данных, дающих основание полагать, что результаты жеребьевки сфальсифицированы, не установлено».

Через неделю я получил ответ на мое письмо, адресованное Юрию Чайке. Вместо него ответил исполняющий обязанности прокурора области М. В. Белхороев: «Данных, дающих основания полагать, что результаты жеребьевки были сфальсифицированы, не установлено». Ему трудно было изменить даже слова в тексте, чтобы не повторять предыдущий ответ своего начальника.

Вывод прокурора Юрия Верховцева, основанный лишь на сообщении одного человека из избирательной комиссии, пусть он и начальник, вызвал у меня удивление. Я позвонил Денису Васильеву:

– Почему вы обманули прокурора области, заявив, что представители всех партий отказались от обычного голосования?

– А кто был против?

– По крайней мере, точно известно, что это были КПРФ и «Справедливая Россия». Мы настаивали на прежнем голосовании.

– Ну и что из того, что вы против. А двадцать других партий – за. Это подавляющее большинство. А большинство должно подчиняться меньшинству.

Васильев не захотел меня понять. Он представил прокурору лживую информацию, будто было единодушное решение всех избирательных объединений остановиться на электронном голосовании. На самом деле, две основные оппозиционные силы выступили против. И когда прокурор области готовил мне, депутату Государственной Думы России, ответ, то он обязан был, как минимум, перепроверить информацию председателя облизбиркома. Доверие ему привело к тиражированию лжи. И в результате вместо результатов экспертизы компьютерной программы я получил отписку.

Чтобы избежать подобных фокусов на будущих выборах, я решил добиться от правоохранительных органов реального расследования результатов электронного голосования. Возможен или нет механизм подтасовок и фальсификаций? Если возможен, то, как этого избежать?