Информационно-психологическое воздействие на массовое сознание

Прослеживая механизмы подчинения в массах, акад. А. А. Зиновьев пишет[168]: «Идеи, говорил Маркс, становятся материальной силой, когда овладевают массами. Но не любые идеи. Они должны отвечать умонастроениям и желаниям масс. Должны быть предельно простыми и словесно понятными членам массы без специального и длительного образования. Должны создавать впечатление сравнительно быстрой выполнимости желаний масс и обещаний идеологов. И даже идеи, максимально адекватные умонастроениям масс и реальной ситуации, сами по себе не заползают в головы людей. Они должны в эти головы вдалбливаться, вдалбливаться методично и особыми людьми. Для этого нужна организация, специально занимающаяся этим делом, располагающая средствами идейной обработки масс, побуждающая массы к желаемым действиям и направляющая их. Во всем этом имеют место свои вариации и уровни. Самыми значительными образцами на этот счет могут служить идеи и действия нацистов, фашистов и большевиков. В особенности последних… Как идеи, так и действия масс под их влиянием не обязательно являются позитивными, прогрессивными, созидательными и т. д. Они могут быть и негативными, и реакционными, и разрушительными и т. д. Массы могут вводиться в заблуждение. Манипулирующие ими силы могут использовать их против их же интересов. Массы могут подкупаться, могут играть роль предателей. Массы могут выходить из-под контроля своих манипуляторов и провокаторов, даже навязывать им поведение, которое ранее не входило в их планы. Последние десятилетия полны примерами упомянутых явлений».

Рассматривая возможности достижения результатов с помощью таких масс, акад. А. А. Зиновьев обращает внимание, что «в предреволюционной России все рассмотренные факторы были налицо. Сложились огромного размера массы: это миллионы крестьян и рабочих, одетых в солдатские шинели и волею обстоятельств превратившихся в массы в рассмотренном смысле. Имелись организации революционеров, которые вели пропагандистскую работу среди населения. Имелись идеи, доходившие до миллионов людей в самом простом и общепонятном виде: долой войну, землю крестьянам, фабрики рабочим, долой помещиков и капиталистов, долой самодержавие, власть рабочим, крестьянам, солдатам! И эти идеи соответствовали интересам большинства населения страны, включая массы. Имелись средства массовой информации, по тем временам достаточно эффективные с точки зрения манипулирования массами. Быстро выработались средства непосредственного общения вождей и агитаторов с массами – митинги, собрания, демонстрации. Период между Февральской и Октябрьской революциями послужил школой для практической деятельности масс и управления ими революционными организациями. Большевики во главе с Лениным поразительно умно использовали все это. Без этого революция не смогла бы быть такой победоносной»[169].

Обращая внимание на тот факт, что массы могут сыграть и негативную роль в деятельности государства, если их идеи подхвачены оппортунистически настроенными правителями, акад. А. А.Зиновьев приводил пример разрушения советского строя в результате действия подобных обстоятельств: «В советские годы образование скоплений достаточно большого числа людей, из которых могли бы образоваться массы (в нашем смысле, т. е. вне деловых коллективов, независимые от них и неподконтрольные властям), было исключено самими условиями жизни населения. Большие скопления людей вне их работы создавались самими властями и под их контролем специально. Это – общие собрания, митинги, демонстрации, встречи важных личностей и т. п. Однако к концу брежневского периода условия жизни населения стали меняться. Стали нарушаться принципы советской социальной организации. Стал назревать кризис, первый в истории специфически коммунистический кризис. Возможность его отрицалась советскими властями и идеологией в принципе. И признаки надвигавшегося фактически кризиса во внимание вообще не принимались. А кризис стал захватывать страну и в том плане, о котором здесь идет речь. Образовалось сравнительно большое число граждан, которые как бы выпали из коммунистической организации жизни. Ослаб и даже порою совсем исчез, контроль за этими людьми со стороны властей и коллективов. Ослабли меры наказания. Потеряла влияние идеология. Усилилось влияние западной антикоммунистической пропаганды и внутренней критики дефектов советского образа жизни. Стремительно нарастало число людей, враждебно настроенных ко всему коммунистическому и готовых бунтовать.