Инга Артамонова. Смерть на взлете. Яркая жизнь и трагическая гибель четырехкратной чемпионки мира

Первое, на что обращаешь внимание… Любовь Инги к иностранцу в 1958 году, до ее замужества с Ворониным, шла вразрез с идеологией тогдашней партократии. Она скорее бы решилась на физическое устранение спортсменки, чем допустила бы ее брачный союз с ним. В те времена этого не позволялось. Чрезмерно «зарвавшегося» гражданина обуздывали всеми возможными средствами. О его «недопустимых» намерениях сразу становилось известно, так как во всех сферах тогдашней жизни, в том числе и в спорте, имелись информаторы, точно фиксировавшие каждый шаг и докладывавшие «обо всем» в соответствующие инстанции. «Принимались меры», в том числе и «выгодно» использовались какие-то ошибки человека, его прошлые просчеты. Могли, например, распространить о нем компрометирующую информацию (в том числе подбросить анонимки), умышленно раздуть ее до необычайных размеров. Словом, все сделать для того, чтобы человеку было не по себе, «неповадно». Такие «мероприятия» могли проводиться – это мы уже говорим в отношении Инги – как с помощью тех, кто имел на нее зуб из-за ее отказа быть податливой, так и тех, кто с ней соперничал в чем-то, в том числе и в спорте. И чьими руками удобнее всего это можно было сделать? Руками злобного и мстительного мужа! Благо она и жила в «удобном» месте – в доме сотрудников КГБ. И одна из дам, проживавшая в одном подъезде с Ингой и «боготворившая» Воронина, была женой сотрудника КГБ (может быть, и сама сотрудничала там же) и могла использоваться для этих неблаговидных целей. То, что анонимные письма подбрасывались в почтовый ящик Ворониных, установленный факт: они попадали и в руки самой Инге, о чем она неоднократно рассказывала, в том числе и нашей маме, о них же указывает и тренер Л. Ф. Горкунов. По его признанию, ему и домой звонила анонимщица. Скорее всего, она была каким-то образом связана со спортом, находилась в курсе всех «околоспортивных» событий. Весь вопрос, кто направлял это грязное дело, от кого оно шло? От самого «верха», от спортивных кругов, или это дело рук «самодеятельных» мстителей, скажем, интимных соперниц? А что, если в одну точку сошлись намерения сразу всех недоброжелателей ее? И получился такой страшный финал! Поначалу, возможно, каждый из них хотел всего лишь поинтриговать, попортить нервы спортсменке, подорвать ее репутацию, ухудшить ее спортивную подготовленность, внести раздор в ее супружескую жизнь… А произошла трагедия. Может быть, Воронин был всего лишь киллером, как мы называем заказных убийц? Не потому ли его и выпустили так быстро? И не потому ли ему было позволено лгать в своих следственных показаниях? И не дана ли была ему установка больше ссылаться на ее прошлую жизнь, чтобы подготовить для себя алиби в скором своем освобождении? Может быть, заранее все было срежиссировано, начиная от интриги и кончая освобождением убийцы? «Профессионалов» такого рода в России всегда хватало. Кто-то, возможно, даже гордился своими «разработками», представленными соответствующему руководству, и получил за них «премию». Как за «изобретение» особого рода! А уж исполнить задуманное такому изворотливому человеку с «тройным дном», как Воронин, не составило большого труда. Он все точно рассчитал и выверил. (Может быть, его и в квартиру к ней подселили с умыслом?) Не ревность его подогрела: он прекрасно знал, что Инга верная жена. К тому же она много тренируется, сильно устает – он, как спортсмен, не мог не понимать этого! И в последнее время она часто болела.

Подтолкнуло Воронина убить Ингу ее решение наконец-то порвать с ним. Было затронуто его самолюбие, эгоизм восстал. Он также понял, что с уходом Инги кончается его обеспеченная жизнь, его тунеядство. И лучше уж отомстить, сделать плохо себе, чем согласиться на развод, отдав кому-то другому счастье быть около Инги. Это не в правилах Воронина. Если уж не себе, то и никому! И кто-то, возможно, рассчитал, что именно так и будет действовать этот мстительный и злобный человек. И он именно так и действовал. Теперь это мы можем сказать совершенно определенно. Материалы уголовного дела об этом свидетельствуют с полной очевидностью.

И недовольство Г. Воронина (и такое тоже было) следственным заключением, решением Мосгорсуда и даже решением Верховного суда РСФСР, отменившего его пребывание в тюрьме, наиграно им, чтобы ни у кого не возникло подозрения в поблажке ему. Но как раз поблажка-то и была – мы в этом убедились. Тут уж никуда не денешься.

Заметки на полях

Довод о том, что кое-кто был заинтересован в ее гибели (а потому-то, возможно, кое-кто способствовал впоследствии досрочному освобождению Воронина), напрямую соотносится с тем фактом, что Ингу после ее гибели замалчивали, старались ее имя обходить стороной. Вполне понятно, что это происходило по приказу сверху. Иначе как можно объяснить, например, тот факт, что к ее 50-летию в 1986 году в средствах массовой информации о ней не сказали ни единого слова, как будто и не было такого человека. И это при моем настойчивом обращении и на телевидение, и в газеты накануне этой даты.