Ингуши

Каков наш жених?
Голова у него, как дышло у сохи,
Глаза у него, как у кошки-оборотня, бегущей на колдовство
Усы у него, как в помете вымазанные ветки веника,
Брюхо у него, как у телки, опившейся болтушки,
Каковы ноги у жениха?
Как покрытые осенним инеем тыквы.

Сторона жениха:

Ты одушевляешь войско, молодец, колыхая знамя на лугу,
Ты одушевляешь войско, молодец, выезжая вперед,
Если возьмешь, — бери крепость-Кизляр [16],
Если не возьмешь, — не губи даром батюшкиных сыновей.

Наконец, веселье прекращается. Надо засветло поспеть с невестой в дом жениха. Заплатив выкуп женщинам, охраняющим двери, невесту, покрытую фатой, выводит под правую руку на двор из ее убежища в доме подруги родственник жениха, — по обычаю тот, у кого живы отец с матерью; она прощается со своими подругами, и поезд трогается. Невесту сопровождают девушки-родственницы жениха. Приблизившись к цели поездки, весь поезд объезжает кругом квартал, в котором помещается дом тестя.

При входе в свое новое жилище невеста должна переступить через веник, положенный на «циновку» [17]на пороге, хотя переступать через веник у ингушей, вообще, не принято. Ей сейчас же дают мед в одной ложке и масло — в другой, приговаривая: «будь мягка, как масло, и сладка, как мед». Затем невесту сажают за занавеску, где в обществе нескольких девушек она остается все время, пока празднуется свадьба: 2–3 дня. Чтобы молодая была плодовита, на колени к ней сажают ребенка, обычно, мальчика; невеста ласкает малыша и отдает обратно матери, отдаривая ее деньгами. В тот же день мулла совершает несложный мусульманский обряд венчания в отсутствии жениха, ограничиваясь опросом родителей.

К концу третьего дня девушки вводят невесту в комнату жениха, которого все еще нет дома. Товарищ, у которого гостит жених, режет барана, жарит бараньи почки и относит в комнату, где ожидает невеста. Под звуки выстрелов в сопровождении молодежи жених направляется к дому родителей и вместе с невестой съедает приготовленное угощение. В окнах и дверях теснятся любопытные, и товарищу жениха, который, вообще, принимает на себя роль покровителя молодой пары, стоит большого труда отогнать непрошенных зрителей. Посторожив немного на улице, и он, наконец, удаляется домой, и молодые остаются одни… На утро молодой муж скрывается опять из дому и проводит у своего приятеля еще две-три недели.

Торжественная сторона свадьбы закончена. Родственники, принимавшие в ней участие, расходятся, наконец, по домам и дарят на прощание отцу жениха деньги, кто сколько может [18]. Теперь молодая с открытым лицом входит в круг семьи мужа и приступает к обычным работам по хозяйству. Недели через две отправляется она в первый раз по-воду. Ее сопровождают женщины-родственницы и ребятишки. Когда она зачерпнет воды, в колодезь или источник бросают новую иглу и яйцо — «для матери воды и природы», а женщины в это время приговаривают: «Пошли нам счастливой жизни» и другие пожелания. Возвратившись домой и по-праздничному отужинав, молодая становится рядовым членом своей новой семьи.

Однако в отношениях снохи к ближайшим родичам мужа и даже ко всем его однофамильцам на всю жизнь сохраняются некоторые смешные на наш взгляд запреты и ограничения. По обычаю, замужняя женщина не должна называть по имени родственников-однофамильцев мужа, в особенности его отца, мать и братьев. Этим она выказывает свое «уважение» к ним. Жена или переиначивает имя такого родственника, например, «Кус-хаджи» вместо «Муса-хаджи», или называет иносказательно — «младший» (младшего брата мужа), «наша» (близкую родственницу мужа), «отец», «мать» (свекра и свекровь) и т. д., с своей стороны, и муж при родителях и старших братьях стыдится говорить с женой, а по отношению ко всей родне жены, к ее «фамилии», он до конца жизни сохраняет известную, хотя бы показную услужливость и почтительность. С тещей же старый обычай не позволяет ему видеться всю жизнь.