Инкарцерон

Внезапно Аттия завопила и метнулась в сторону. Выругался Гильдас. На Финна обрушилась сеть – огромная, как паутина оберпаука, с грузилами на концах, – она придавила его к земле, смешала с пылью под пронзительное верещание летучих мышей. Не успев восстановить дыхание, он увидел, что рядом с ним, путаясь в сочащихся смолой веревках, бьется Гильдас.

– Финн!

Аттия упала на колени, потянула на себя сеть и тут же отдернула руки, едва не прилипшие к смоле.

Кейро выхватил меч, оттолкнул Аттию и попытался разрубить провода, но те не поддались, лишь зазвенел металл о металл. В тот же миг завыла сирена, и руины откликнулись высоким, жалобным эхом.

– Не трать зря время, – пробормотал Гильдас. И яростно добавил: – Уходите!

– Я не брошу брата, – набычился Кейро.

Финн пытался выпутаться, но ничего не получалось. Навалилось кошмарное воспоминание: он лежит, прикованный к мостовой, и ждет, когда повозки цивилов переломают ему кости.

– Делай, что он говорит, – собрав все свои силы, пробормотал он.

– Мы можем снять с вас эту дрянь. – Кейро бешено огляделся. – Найти бы только, чем ее подцепить.

Аттия потащила было из стены металлический штырь, но лишь подняла облако ржавой пыли и с визгом отдернула руки.

Кейро набросился на сеть, на его руках и одежде заблестели маслянистые пятна. Проклиная все на свете, он тянул и тянул, Финн помогал ему снизу, но очень скоро они сдались, придавленные тяжестью ловушки.

Кейро наклонился над сетью:

– Я найду тебя. Я тебя спасу. Отдай мне Ключ.

– Что?!

– Дай его мне. Иначе они его отберут.

Финн сомкнул пальцы на теплом кристалле. Сквозь ячейки поймал встревоженный взгляд Гильдаса.

– Нет. Мы его больше не увидим, – сказал сапиент.

– Заткнись, – гневно оборвал его Кейро. – Отдай его мне, Финн. Быстро!

Голоса снаружи. Лай идущих по следу собак.

Финн выгнулся и протиснул через ячейку Ключ. Кейро схватил его, запятнав смолой изящные грани, и спрятал в недрах куртки. Потом снял одно из колец Джорманрика и натянул на палец Финна.

– Одно для тебя. Два для меня.

Сирена умолкла.

Кейро отпрянул, огляделся, но Аттия уже испарилась.

– Я найду тебя, клянусь.

Финн не пошевелился. Глядя, как Кейро исчезает во мраке, он стиснул пальцами провода и прошептал:

– Он будет работать только для меня. Сапфик разговаривает только со мной.

Слышал ли его Кейро, он не знал. Потому что в тот же миг разлетелись двери, замелькали ослепительные огни, и в него вцепились острые собачьи зубы.

– Клодия, это безумие, – ошеломленно промолвил Джаред.

– Это мог быть только он, Джайлз. Ну да, сейчас он другой. Исхудавший, потрепанный. Повзрослевший. Но это запросто мог быть он. Все подходит – возраст, телосложение, цвет волос. – Она улыбнулась. – Глаза.

Она в возбуждении прошлась по комнате. Не хотелось признаваться, как ее потрясло бедственное состояние юноши. И она понимала, каким тяжелым ударом для сапиентов станет провал Эксперимента Инкарцерона.

Присев у гаснущего очага, она сказала:

– Мастер, тебе нужно поспать. Да и мне тоже. Завтра я потребую, чтобы ты ехал в моей карете. Почитаем «Историю» Алегона, а когда Элис заснет, поговорим. Сегодня я могу сказать лишь одно: если он и не Джайлз, то вполне мог бы им оказаться. И мы можем этим воспользоваться, чтобы посеять сомнения. У нас есть завещание старика и отметина на запястье юноши. Этого достаточно, чтобы остановить приготовления к свадьбе.

– Его ДНК…

– Ты же знаешь, это не по Протоколу.

Он покачал головой:

– Клодия, поверить не могу… Это невозможно…

– Даю тебе время на обдумывание. – Она встала и направилась к двери. – Если этот юноша не Джайлз, то все равно принц где-то там. Каспар – не наследник престола. Я намерена это доказать. И если придется говорить с королевой и отцом, я готова.

Она остановилась у двери и, не желая оставлять его в такой печали, выложила последний аргумент, который, она знала, подействует благотворно:

– Мы должны ему помочь. Мы должны помочь всем в этом аду.

Повернувшись к ней спиной, он кивнул и холодно сказал:

– Иди спать, Клодия.

Она выскользнула в коридор, слабо освещенный единственной свечой. Шурша юбкой и поднимая облачка пыли с пола, она дошла до своей комнаты и оглянулась.

Вся гостиница, похоже, спала. Но едва заметное движение под дверью чьей-то комнаты (кажется, Каспара) привлекло внимание Клодии, и она в смятении прикусила губу.

На двух стульях вальяжно развалился здоровяк Факс.

Не сводя с нее плотоядного взгляда, от которого по спине Клодии пробежал холодок, телохранитель ернически помахал ей пивной кружкой.

17