Инклюз

Он достал вельветовое полотенце из футляра и вытер влажные руки. Отец Джоанны тоже всегда делал так же. «Чистые руки извлекают чистый звук» – вспомнилась ей папина фраза. Такое отношение Оскара к инструменту расположило Джоанну еще больше.

Хозяйка забрала пустой стакан и вернулась на кухню. «Подать еще один стакан и поставить рядом полный кувшин с водой» – пронеслось у нее в голове. Она включила кран и подставила сосуд под воду. В эту минуту музыкант начал исполнять ту самую мелодию, которую хозяйка вспомнила, и которая была так ей дорога. Словно кто-то третий в доме заговорил добродушным мужским голосом. Своим бархатным тоном он прошел по всем углам, и кажется, смахнул пыль с поверхностей в гостиной. Грудь стала подниматься выше, мягкий тембр виолончели как будто утяжелил воздух.

Музыкант не просто механически играл. Он будто растворялся в каждой ноте, каждое движение рук отзывалось мимикой на лице. Брови его поднимались и опускались в соответствии с ритмом и высотой тона и хмурились от интенсивного развития мелодии. Периодически открывая глаза, он пытливо всматривался в Джоанну.

Стакан в ее руке давно наполнился и уже некоторое время переливался через край. Наконец ее вторая рука медленно закрыла кран. Если бы не поток льющейся воды, подчинённой всем законам физики, можно было бы усомниться в привычном течении времени. Джоанна медлительно вылила из стакана лишнее и понесла его музыканту. Он с любопытством следил за необъяснимым поведением женщины. Словно в трансе пройдя мимо музыканта, она прошествовала через всю комнату, подошла к окну и застыла.

Мысли ее непроизвольно устремились в тёплую атмосферу событий раннего детства, когда еще были живы ее невероятные, почти сказочные бабушка с дедушкой. Любимая внучка могла бесконечно долго слушать истории о гастролях кукольного театра по стране. Бабушка очень любила детей, потому и выбрала такую работу. Она легко меняла голоса и могла озвучивать сразу четырех кукол в одной сцене. В газетах о ней писали как о непревзойденном мастере перевоплощения, создателе одного из самых известных театров марионеток Дикого Запада. Несмотря на то, что в то время кукольные театры были весьма популярны, с бабушкой мог конкурировать только известный в Лос-Анджелесе Боб Бейкер, который стал популярным благодаря Голливудским студиям, в то время как бабушка исколесила сотни городов и сел, в каждом из которых ее ждали аншлаги. Именно она впервые придумала сочетать красоту фарфоровой куклы с театром. Все ее представления производили фурор, были тогда настоящими жемчужинами, произведениями искусства. Она была непревзойденным художником и скульптором. Её куклы были особенно гибки и подвижны благодаря смелым инженерным решениям. Она делала нити совершенно невидимыми – из шелка, пропускала под волосами марионеток в специальные отверстия, созданные еще на стадии обжига фарфора. Ее куклы с полушарнирными суставами становились почти живыми. Их плавные движения нельзя было отличить от пластики живых людей.

Таким же невероятным сказочным героем ей казался и дедушка. Он был врачом-дерматологом. Когда государство организовало экспедицию по изучению редчайшего феномена – голубой кожи у представителей редкого племени индейцев, его, конечно, пригласили ее возглавить. В своих частых научных поездках по обеим Америкам дедушка столько всего видел, что у родственников не укладывалось в голове. Его рассказы о приключениях были похожи на фантастические романы, и ему вполне можно было писать книги. Уму непостижимые образы, странные, необыкновенные и благородные герои. В семье поговаривали, что большую часть он придумал. А сам дедушка верил, что в его теле течёт индейская кровь, смешавшись с испанской и англо-саксонской. Но до конца этого никто, конечно, проверить не мог.

Вспомнился и образ любимого папы. Почему-то только сейчас Джоанна осознала, что отец и муж ее в чем-то были похожи, а порой и вовсе сливались в один портрет. Она подумала, что часто в жизни так и случается: девушка выбирает себе спутника похожего на любящего отца. Оба главных мужчины в жизни Джоанны любили музицировать на струнных инструментах. Даже овалы их лиц были одного типа. И сейчас опутавшие ее воспоминания сплетали их образы в один.

Юные годы были такими насыщенными, полными радостных моментов и любви. Постоянное ощущение приближающегося чуда, когда кажется, что все вокруг вовлечены в единый великий восторг. Множество знакомых светлых лиц под музыку проплывало в сознании пожилой женщины.