Инкогнито (ЛП)

— Все в порядке, — Гермиона быстро обнимает подругу. — Спасибо за помощь. Но, может быть, так и должно быть. Может быть, я бы ужаснулась, узнав, кем он был на самом деле.

Узнав, что она без разбора спала с человеком, которого когда-то ненавидела.

И все же, возможно, потребуется некоторое время, чтобы вытеснить из ее сознания эти девяносто шесть процентов.

***

Первые дни тянутся, мучительные, полные внезапных и частых приступов сожаления.

Не одну ночь Гермиона провела без сна, размышляя о том, что она могла бы поступить по-другому. Что могла убедить его в обратном. Но, не зная, кто он на самом деле, она не может сказать, как бы отреагировала, узнав правду.

Злость закрадывается в душу. Он мог хотя бы сказать ей, и теперь ей кажется трусостью то, что он не потрудился объясниться. Что он принял решение за них обоих.

А потом отчаяние.

В то время она была так настойчива в том, что ее не интересует ничего настоящего, что не заметила, как скатилась к чему-то, что к концу стало казаться истинным. Может быть, это не должно иметь значения.

Это не должно иметь значения — теперь нет.

Но она не может позволить себе успокоиться. Она чувствует связь с Пятьдесят четвертым, и ей хочется верить, что он тоже. Что какая-то его часть хотела, чтобы у них все получилось, пока он не узнал, кто она… а может, он хотел, чтобы все получилось и после.

Она знает, что сможет разобраться в этом, если постарается, и, возможно, это будет не так уж сложно. Часть ее сопротивлялась самой идее, пытаясь позволить дать ему время и пространство, на которые он насильно претендовал, позволить себе определенную дистанцию, чтобы двигаться дальше.

Этот проклятый процент сейчас насмехается над ней.

Трепет поселяется в ней, но она уже знает, что не может успокоиться, пока не узнает правду. Тогда она должна решить, что с ней делать.

Мысленно сканируя свою память, она подносит к себе пергамент и перо.

Пятьдесят четвертый — двадцать шесть лет, на год младше, чем она, что означает, что он должен был учиться на год младше ее или, возможно, вместе с ней. Судя по его реакции на ее личность, интуиция подсказывает, что он учился в Слизерине.

Возможно, он сражался на другой стороне войны.

Логика подсказывает ей отбросить эту мысль, оставить ситуацию в покое. Но она уже знает, что не может этого сделать, и, по крайней мере, ей нужно знать. Проверив свою память на предмет слизеринцев, которых она знала на год младше себя, она обнаружила, что знает не так уж много.

Список тех, кого она знала на своем курсе, становится более обширным, хотя и не более приятным.

Очевидно, что это не Тео — он и гей, и состоит в отношениях с Невиллом. Крэбб не пережил битву за Хогвартс, а Гойл, насколько ей известно, больше не живет в Англии. Ни одна часть ее общения с Блейзом Забини, когда они столкнулись за обедом, не показалась ей похожей на общение с Пятьдесят четвертым.

А Драко Малфой все это время был напряжен и молчалив. Ее мозг зацепился за него — лишь на мгновение, хотя мысль о том, что она может быть совместима с кем-то вроде него, вызывает лишь смех.

Она не может даже подумать о том, что это был он, особенно если учесть, что он почти все это время не обращал на нее внимания. Более того, он один из самых известных членов «Священных Двадцати восьми». Нет ни малейшего шанса, что он станет рассматривать кого-то из менее известной семьи, не говоря уже о магглорожденных.

Вот только Пятьдесят четвертый не знал ее происхождения, пока не узнал, кто она такая.

Она резко вдохнула, и внезапное чувство паники скрутило ее внутренности.

Не может быть, чтобы Пятьдесят четвертый был Малфоем.

Пятьдесят четвертый был теплым и умным, с чувством юмора, которое всегда заставляло ее смеяться. Она не видела никакой физической идентификации через его чары, но, конечно, он не был…

Гермиона с трудом сглотнула.

Она перебирает в уме все, что может вспомнить о том обеде, когда ее запихнули в конец стола вместе с Малфоем и Забини.

Голос Забини проносится в ее голове. Драко и я работаем вместе в области реабилитации темных артефактов.

И Пятьдесят четвертого. Мой деловой партнер — старый друг.

Гермиона крепко сжимает перо, дыхание резко перехватывает в легких. Сердце начинает отбивать бешеный ритм за ушами.

Она не может представить себе, почему кто-то вроде Драко Малфоя добровольно согласился бы пройти тест на магическую совместимость, разве что…

Он сказал ей, что проиграл пари. Тогда она подумала, что это шутка, но когда Забини заговорил о проверке совместимости, Малфой улыбнулся.

То, как Малфой наконец-то обратил на нее внимание, когда она вслух, при нем, сказала, что не верит в магический алгоритм тестирования. Как он уставился на нее, и напряжение, характерное для него все остальное время, наконец, уступило место чему-то другому.

Чему-то похожему на любопытство. Удивлению.

Отчаянию.

Драко Малфою исполнилось двадцать семь лет в июне, всего за несколько недель до и после подачи анкеты.

Его слова бесконечной чередой крутятся в ее сознании, легко вставая на место, несмотря на панику, охватившую сердце.

Ты ужаснешься, когда узнаешь, с кем спала.