Инкуб

– Любви. А взамен ты получишь все, о чем мечтаешь. Кирилл нам поможет.

– Твой любовник самый обыкновенный мальчишка и не более того, – прорычал Эдуард, глядя почти безумными глазами на голую жену.

– Видишь эти акции, – помахала она бумажками перед его носом. – Здесь три миллиона долларов. Они будут твоими, если Кирилл не сумеет помочь тебе стать начальником управления. Клянусь.

– Что я должен сделать? – прохрипел Кобяков, теряющий остатки разума.

– Ничего особенного, – ласково потрепала его по щеке Светлана. – Сейчас придет мой друг, и мы побудем немного втроем.

– Втроем? – отшатнулся Кобяков.

– Да. А что в этом такого? Я не потребую от тебя подвигов, Эдик, мне вполне будет достаточно твоего послушания.

Кобяков проснулся в сквернейшем расположении духа. Голова буквально раскалывалась от боли. Что, собственно, и следовало ожидать, после вчерашнего загула. Эдуард попробовал отыскать в квартире хотя бы каплю спиртного, но его старания так ни к чему и не привели. Пришлось ограничиться рассолом, который заботливая Светлана предусмотрительно выставила на стол. Старинное лекарство неожиданно сработало, Кобяков почувствовал не только облегчение, но и прилив сил. Заглянув в спальню, Эдуард обнаружил там спящую жену и привычно поморщился. Разочарование в Петре Петровиче Мокшине имело, что там ни говори, одну хорошую сторону, Эдуард мог теперь с легким сердцем вернуть коварному папе его сокровище, пусть и понесшее некоторый ущерб, но не потерявшего природного оптимизма. Интересно было бы узнать, где супруга несостоявшегося начальника управления провела сегодняшнюю ночь. Впрочем, это было далеко не самой главной заботой Кобякова в похмельное утро. Эдуарду срочно нужны были деньги, много денег, так чтобы без проблем устроиться на новом месте. Потеря высокого покровителя, лишала чиновника перспективы карьерного роста. В лучшем случае, он так и останется заместителем, в худшем его либо понизят в должности, либо уволят. Кому, собственно, нужен бывший зять влиятельного лица. Кобяков достал из секретера пачку фотографий и погрузился в глубокую задумчивость. Соблазн был велик, но и о риске забывать не следовало. Если Завадский узнает, кто его шантажирует, то Эдуарду не поздоровится. У опального чиновника появится очень хороший шанс получить пулю вместо денег. Куда более перспективным Кобякову показался вариант с Верещагиным. Наверняка Анатолий Викторович не откажется купить компромат на своего партнера по бизнесу, однако здесь имелся один маленький нюанс, который мог поломать сделку. Очень может быть, что клиентом Маргариты Мартыновой был не только финансовый директор ЗАО «Осирис», но и видный городской чиновник. В этом случае, компаньоны почти наверняка свернут Кобякову шею, объединив усилия для столь приятного времяпрепровождения. Взвесив шансы, Эдуард пришел к выводу, что первый вариант с шантажом выглядит все-таки предпочтительней.

– Завтракал? – спросила Светлана, заглядывая в кабинет мужа.

– Спасибо, не хочу, – машинально отозвался Кобяков.

– Зато я хочу, – обиделась не выспавшаяся супруга. – Вчера ты обещал быть послушным мальчиком.

– Ты это о чем? – удивился Эдуард.

– Я пошутила, – ласково улыбнулась Светлана. – Ты новость слышал?

– Какую еще новость? – досадливо поморщился Кобяков.

– Завадский уличил супругу в измене и подал на развод. Мне только что звонила Зойка Верещагина – она просто в ужасе.

– Ей-то с чего ужасаться? – удивился Эдуард.

– Все-таки Аркадий Савельевич большая свинья. Ну, поймал и поймал. Зачем же распространять сведения, порочащие жену среди знакомых.

– Какие еще сведения?

– Диск с записями активного отдыха Елены Семеновны с одним нашим общим другом. Зойка в шоке от всего увиденного. У нее даже голос дрожал, когда она мне об этом рассказывала. Впрочем, чего ждать от тихони.