Инкуб

– Во-первых, армию на инкуба я уже бросал, – нахмурился подполковник. – Это были отборные, хорошо подготовленные люди. Где они сейчас, ты знаешь не хуже меня. А во-вторых, где ты видишь невинных страдальцев? Не вы породили инкуба, это правда, но именно вы сформировали его таким, каков он есть. Так что впрягайся, Завадский, и трудись, не покладая рук. Думаю, тебя впереди ждет масса впечатлений, правда далеко не все они будут приятными.

– Но ты хотя бы прикроешь меня с тыла?

– Не сомневайся, Аркадий, я сделаю все, что в моих силах. У нас есть с тобой шанс совершить подвиг, боюсь только, что наших усилий никто не оценит.

– Почему?

– Нам не поверят, Завадский. Мы с тобой мало похожи на святых.

Неприятности у Аркадия Савельевича начались уже ночью. Его за каким-то лешим понесло в спальню Ирины, которая от души поиздевалась над попавшим в беду человеком. Похоже, эта полногрудая стерва просто наслаждалась властью, полученной при весьма сомнительных обстоятельствах от существа, из лап которого сам Завадский не принял бы даже галстука в подарок. Аркадий Савельевич прошел унизительную процедуру посвящения, не предприняв даже попытки к сопротивлению. В присутствии Ирины он терял контроль над своими поступками и превращался в куклу, в марионетку, которую дергала за веревочки капризная дама. Знай Завадский заранее, чем закончится для него поездка в древнее капище, он скорее удавился, чем согласился бы разделить брачное ложе с законченной психопаткой. А по утрам он еще вынужден был описывать во всех деталях свои ночные кошмары пытливому подполковнику Годунову. И хотя Аркадий до сих пор считал себя законченным циником, правда с трудом сходила с его языка.

– Терпи, Завадский, теперь уже недолго осталось, – увещевал его заботливый подполковник. – Рано или поздно, но он придет к своей избраннице.

От таких оптимистических пророчеств у Аркадия Савельевича буквально кровь стыла в жилах. Выносить чудачества сумасшедшей бабы, это еще куда ни шло, но стать игрушкой в руках то ли монстра, то ли самого Люцифера – благодарю покорно.

– У Ирины на заднице появилась родинка, но не в виде паучка, а нечто среднее между ящерицей и змеей.

– Значит, она забеременела, – сделал вывод Годунов. – Не буду тебя поздравлять, Аркадий, но, похоже, через девять месяцев ты действительно станешь отцом.

Дятлова требовала, чтобы Завадский ускорил процедуру развода, и финансисту ничего другого не оставалось, как подчиниться очередной причуде своей нетерпеливой любовницы. Елена Семеновна охотно откликнулась на просьбу озабоченного человека, приехать к нему в офис и подписать бумаги об окончательном разделе имущества. По настоятельному совету Годунова, Аркадий Савельевич принял все условия, выставленные бывшей женой. Что стоило ему немалых душевных мук. Но бравому подполковнику, озабоченному решением глобальных проблем, было глубоко наплевать на терзания маленького человека, одним росчерком пера отрекающегося от многих миллионов долларов.

Елена заявилась в кабинет Завадского все в том же строгом деловом костюме, с любезной улыбкой на устах. Улыбка, впрочем, предназначалась не Аркадию Савельевичу, а его другу и поверенному в делах Владиславу Сергеевичу Годунову. Бравый подполковник встретил даму в дверях и вежливо препроводил к стулу. Елена внимательно перечитала все бумаги, на что у нее ушло никак не менее десяти минут. Все это время Завадский забавлялся тем, что бесцеремонно разглядывал бывшую жену, с удивлением находя в ней все новые и новые достоинства. Елена сильно похорошела с недавних пор. А выглядела она и вовсе лет на тридцать, несмотря на слегка расплывшуюся талию. Аркадий Савельевич видел свою супругу беременной лет восемнадцать тому назад и теперь уже не помнил, какой она была тогда – неужели такой же счастливой? Вот уж действительно: что имеем – не храним, потерявши – плачем. От слез Завадский удержался, но бумаги подписал не без горечи в душе.

– Я рада за тебя, Аркадий, – улыбнулась мужу на прощанье Елена. – В наше время найти приличную ведьму не так-то просто. А уж стареющему мужчине, вроде тебя, и вовсе. Правда, она оборотень. А ты ведь прежде не был склонен к зоофилии. Не огорчайся, люди ко всему привыкают. Всего хорошего, Владислав Сергеевич.

Меланхолическое настроение Завадского мгновенно переросло в ярость, он собирался было разразиться ругательствами в спину супруги, но, перехватив взгляд Годунова, молча проглотил обиду.

– Доволен, – зло выдохнул Завадский, когда дверь за гостьей закрылась.

– Более чем, – охотно подтвердил Годунов. – Инкуб, следовательно, в курсе перемен, случившихся с Ириной, и будет пристально следить за каждым нашим шагом.

– Но ведь Дятлова не оборотень, – возмутился Аркадий Савельевич. – Зачем же наговаривать лишнее на человека. Вот бабы!..

– Значит, превращения еще впереди, – задумчиво проговорил Годунов. – Скажи, Аркадий, между вами действительно не было секса, или ты что-то скрываешь от меня?

– Клянусь, Влад, ни одного соития, одни сплошные издевательства.

– Скорее всего, она ждет его, а он почему-то медлит. Ирину это раздражает.