Инкуб. Книга 3 (СИ)

За его спиной развернулись огромные полотнища полупрозрачных чёрно-белых крыльев. Он шагнул было прочь, но вернулся и снова склонился над силовым саркофагом. Туманный силуэт юноши понемногу таял и оттого обретал потустороннюю призрачность.

«Прощай, мой мальчик! Прости, что из меня получился никудышный отец, — Лазарь сморгнул слёзы и коснулся саркофага в том месте, где, не находя выхода, радужной бабочкой билась душа его сына. — Теперь ты будешь жить только в моём сердце да в памяти той глупой девочки, что прикипела к тебе душой».

— Прощай и ты, Ники, — глухо проговорил он и, видя, что принц Хаоса озабоченно хмурится, добавил: — Не беспокойся. Я не буду мстить ни тебе, ни твоим близким. Просто постараюсь позабыть о вашем существовании. Как бы я ни сходил с ума от горя, я отдаю себе отчёт, что безумие Юлиана — это такое бедствие, с которым ничего не сравнится, — на его губах промелькнула горькая улыбка. — Спасибо, Ники, за этот последний подарок. Я всё понимаю, ведь ты избавляешь меня от убийства собственного сына.

— Не горячись, малыш! — Николс не скрывал своей тревоги. — Что бы ни случилось, всегда помни, у тебя есть дом, где тебя любят и ждут…

— Замолчи! — выкрикнул Лазарь и его крылья почернели. — Больше у меня нет семьи, и никогда не будет!.. Это… это слишком больно, — с трудом закончил он. — Всё! Я ухожу… больше не могу это видеть…

— Нет! Постойте, Эль-Эльйон! — вдруг окликнул его Аспид, наконец-то, решивший внести свой вклад в разворачивающуюся драму. — Думаю, у меня есть способ спасти вашего сына, — проговорил он, кланяясь.

— Так какого чёрта ты молчал?!

Взволнованный Лазарь бросился к нему, но его попытка приблизиться кончилась тем, что неконтролируемая магическая мощь отбросила Аспида к балюстраде террасы. Удар был такой силы, что каменное кружево потрескалось, и его куски полетели в озеро.

— Потише, Эль-Эльйон! — прохрипел творец Ойкумены, корчась от боли. — А то некому будет проводить обряд по воссоединению душ.

Взгляд Лазаря метнулся сначала к девушке, плавающей в световом коконе, а затем к принцу Хаоса.

— Это возможно?

— Атримены — скрытный народ. Даже местонахождение их родины — тайна за семью печатями. Поэтому у них вполне могут быть такие знания, о которых никому неизвестно.

— Ники! Не медли! Живо убери свой чёртов саркофаг!

— Хорошо, если ты настаиваешь.

Перед тем как выполнить требование брата, принц Хаоса выразительно посмотрел на творца Ойкумены, но тот с сосредоточенным видом отряхивал своё нарядное одеяние, и завеса из блестящих волос полностью скрывала его лицо. Тогда он попытался прочитать его мысли, но и они оказались наглухо закрыты ментальным щитом.

«Чёрт возьми! Что происходит? Мы так не договаривались! — рявкнул Николс на мысленной волне. — Зачем ты мучаешь мальчишку и подаёшь ему ложную надежду?»

В ответ на его нескрываемое раздражение, Аспид отбросил волосы с лица и напряжённо улыбнулся.

«Ваше высочество, доверьтесь мне, я знаю, что делаю».

«Очень на то надеюсь, — холодно отозвался принц Хаоса и предупредил: — Смотри, Аспид, ещё не поздно отказаться от дурацкой затеи. Поверь, не стоит разочаровывать стража Равновесия. В гневе он тебе не понравится».

«Я беру ответственность на себя». Чувствовалось, что творец Ойкумены волнуется, но уверен в своих силах.

«Что ж, тогда дерзай».

Но дав разрешение на рискованный эксперимент, принц Хаоса попытался сбить волну воодушевления брата.

— Не слишком-то надейся, малыш. Лично я никогда не слышал о таком обряде, — проговорил он, встревожено наблюдая за лихорадочным оживлением Лазвря.

— Между прочим, я тоже, — вмешался помалкивающий до этого повелитель Адской бездны.

— А мне плевать! — рявкнул Лазарь и, взяв свою силу под контроль, оказался рядом с Аспидом. — Приступай! — приказал он. — Спасёшь Юлиана, проси что угодно. Если нет, убью.

— Ваша воля, Эль-Эльйон, — пропел атримен, не смущаясь такой бескомпромиссной постановкой вопроса.

Жестом фокусника он достал из широченного шёлкового рукава старинный свиток — набор бамбуковых полосок, скреплённых кожаными ремешками. Лёгкий пасс и едва видимые письмена ярко засветились. Свиток завис в воздухе и он, раскинув руки, с отрешённым видом закрыл глаза.

Боги, внимательно наблюдавшие за его действиями, поражённо переглянулись. Всем кто был вхож и не вхож в сферу искусства был известен удивительный театр Инасееко[24]. И это при том, что достать билеты на его очень редкие и неприлично дорогие представления (плата взималась только жезлами силы) было совершенно нереально, — ведь их рассылал сам загадочный певец, и чем он при этом руководствовался было тайной за семью замками. Но никому даже не приходило в голову, что хозяин Инасееко и есть обладатель того волшебного голоса, легенды о котором ходили по всем двенадцати временным континуумам.

* * *