Инкуб. Книга 3 (СИ)

— Пойми, малыш, я разделяю твою боль. Ведь ты мне как сын, значит, и этот мальчик для меня не чужой, — после искусно выдержанной паузы, он осторожно добавил: — Лазарь, пойми! Будь у меня хоть малейшая надежда на счастливый сход, я бы ни перед чем не остановился, и сделал бы всё возможное и невозможное, но увы! Как ни крути, прогноз неутешителен. Девяносто девять процентов за то, что природный терий, с потерей своего симбионта, также пойдёт вразнос, как и его искусственный собрат. Нет смысла напоминать тебе, что случилось с Этаном, когда я сдуру отселил от него Этаэль. Если бы не твоя помощь, разрушения при Сияющем дворе были бы гораздо масштабней.

Принц Хаоса повернул к себе лицо воспитанника и смешался, захлестнутый искренней жалостью: в горящих золотых глазах Лазаря плескались трогательная беззащитность и бескрайнее горе.

— Создатель! Так мальчишка на самом деле был тебе дорог! — невольно вырвалось него. — Как же так? Ведь вместе вы были всего ничего!

— А ты как думал? — Лазарь с гневом отбросил его руку. — Что я сижу здесь и просто строю из себя убитого горем отца?

— Тихо-тихо, малыш! Я и в самом деле понимаю, каково тебе сейчас. Сам чуть не побывал в твоей шкуре, — мягко проговорил принц Хаоса и попытался поймать ускользающий взгляд золотых глаз.

— Нашёл, что сравнивать! В отличие от тебя у меня нет иного выхода! — взорвался Лазарь. — И ты ни черта не понимаешь! Юлиан не просто кусок моей плоти, он часть моей души, с которой мы неразрывно связаны! Умрёт он и умрёт всё лучшее, что есть во мне. И это не метафора к твоему сведению!

Принц Хаоса выпрямился.

— Хорошо, Блонди! Скажи, что я не прав, и я без промедления уберу стасис-поле. Пусть будет, что будет!

— Я же просил, не называй меня этой дурацкой кличкой! — злобно прошипел Лазарь, вскакивая на ноги. — К чему все эти лицемерные разговоры? Ты же знаешь, что я страж Мироздания и никогда не поставлю его под угрозу. Ведь смысл моей жизни в том и заключается, чтобы уничтожать тех, кто угрожает его равновесию…

С внезапно вспыхнувшей надеждой он заглянул в лицо брата по матери — Леди Света, которую при Сияющем дворе знали, как Лилит, Радужнокрылую богиню счастья. Несмотря ни на что, он не мог ненавидеть убийцу своего сына.

В своё время Николс случайно подобрал и выходил беспомощного малыша-дракончика, даже не подозревая, кто он такой на самом деле. С неисчерпаемым терпением он сносил его злобные выходки, ни разу не подняв руку на неразумного зверёныша. А когда выяснилось, что его питомец совсем не зверушка, а отпрыск двух самых могущественных сил Мироздания принц Хаоса взял его на воспитание, и это оказалась нелегкой задачей. Особенно с того времени, когда дракончик, имеющий душу, но изначально не имеющий истинной формы, с превеликими трудами научился её принимать. Вот тут и началось самое веселье.

Мальчишка вволю порезвился при Сияющем дворе властителя Хаоса Двенадцатого временного континуума, — вспыльчивый и самолюбивый он задирал всех и вся. Такая тактика принесла ему не слишком много друзей, зато врагов — сколько угодно. Лишь благодаря заступничеству Николса, милорда Океана и сводного брата Ареса он выходил сухим из воды. Старый наставник принца старался взять его лаской, а бог-убийца спускал ему с рук все проказы. Потому Николсу то и дело приходилось устранять возникающие перекосы в воспитании своенравного мальчишки. Он не миндальничал с ним, и помимо строгих нотаций мог запросто выпороть за особо злостные провинности.

Несмотря на возмущённые вопли и угрозы о мести, заполучивший выволочку Лазарь не особо долго обижался на старшего брата, зная, что тот любит его ничуть не меньше, чем своего сына Лозана. Вот того он из ревности донимал так, что мальчик, не выдержав, однажды сбежал из дома и угодил в большую передрягу. К счастью, всё закончилось без трагических последствий, но с тех пор Лазарь серьёзно взялся за ум. После побега сына Николс был в таком состоянии, что он впервые испугался, что тот откажется от него и выгонит из дома.

В общем, где кнутом, где пряником, но принцу Хаоса удалось сгладить самые отвратительные черты его характера. Лазарь это прекрасно понимал и, любя брата, преклонялся перед ним ничуть не меньше, чем Лозан, который боготворил своего отца.

Вот и теперь в нём вспыхнула детская надежда на чудо. Ведь старший брат был всесилен в его глазах. Он мог даже укротить лорда Хаоса, который в то время был страшен из-за потери любимой жены. Тогда ещё никто при Сияющем дворе не знал, что Лилит и есть Леди Света.

— Ники, может…

— Нет, даже не надейтесь, Эль-Эльйон, — перебил его принц Хаоса. — Это не тот случай, когда можно слегка поинтриговать ради собственного удовольствия.

У Лазаря ёкнуло сердце, ему показалось, что старший брат намеренно отдаляется от него и потому называет на «вы» и официальным титулом.

— Ладно. Поступай, как знаешь, я не буду тебе препятствовать, — проговорил он и его голос предательски дрогнул. — Но не жди, что я прощу тебе убийство сына. Думаю, ты меня понимаешь.