Инкуб. Книга 3 (СИ)

Тем временем цветок-кровосос не терял времени. Под действием его наркотика на лице Юлиана блуждала бессмысленная улыбка, и он даже не пытался сопротивляться. Опутанный присосавшимися, как пиявки, нитями он постепенно терял силы.

Видя, что ещё немного и будет поздно, Аделия схватилась за кайд и воззвала к Лазарю. Как только она это сделала, в следующий миг раздался такой жуткий рёв, что окружающие их носферату шарахнулись прочь.

Яростную атаку огромного радужного змея Царица вампиров сдержала лишь благодаря Долгорукому, который пришёл ей на помощь. Змей обвил юношу, и когда тот пришёл в себя, снова бросился в атаку. Он проломил защиту Долгорукого и нацелился ударить по Царице вампиров.

— Давай убей меня, и девочка тут же умрёт! — выкрикнула она и засмеялась. — Не веришь? А ты рискни!

— Стой, Финист! — выкрикнул Юлиан.

Радужный змей послушался и, вернувшись к юноше, улёгся около его ног; но стоило Долгорукому или Царице шевельнуться, и он злобно шипел, раздувая игольчатый воротник.

«Не нервничай, малыш!.. Ну, надо же! Я даже не подозревал, что в истинной форме ты у меня такой красавец». Желая успокоить своего защитника, Юлиан погладил громадную рептилию по жуткой чешуйчатой голове, украшенной многоцветной короной. «Возвращайся к отцу. Думаю, он не зря тебя отозвал. Наверняка ему позарез нужна твоя помощь. Не бойся, теперь я справлюсь», — добавил он, видя, что вионет медлит, не решаясь его покинуть.

— Похоже, ты всего лишь пешка в могущественных руках, — язвительно проговорила Царица вампиров, когда удивительное существо исчезло.

— Ошибаешься! Я сам себе хозяин, — жёстко проговорил юноша, и его кожа слегка засветилась.

— Марионетки всегда в этом уверены.

— У каждого свои заблуждения…

Царица вампиров предостерегающе подняла руку.

— Хватит спорить, а то передумаю! Кем бы ты ни был, я жду тебя в канун Кровавой жатвы, и лучше не опаздывай. Сам понимаешь, когда агнец съеден, кости немногого стоят.

Она обратилась в белую волчицу и, сделав гигантский прыжок, исчезла в зеве открытого портала.

— Сука! Только тронь Цветанку, и я не знаю, что я с тобой сделаю! — разъярённый Юлиан добавил ещё несколько нецензурных выражений, и тут от сильнейшего удара у него потемнело в глазах.

— Заткнись! — рявкнул Долгорукий. — Посмеешь ещё раз обозвать Гемму, и я откручу твою пустую голову!

— Какого чёрта?! Ну, ты и придурок! Если кому и нужно открутить пустую голову, то это тебе.

Приподнявшись на локте, Юлиан осторожно потрогал стремительно опухающую челюсть и мрачно посмотрел на своего обидчика. Неожиданно тот улыбнулся и протянул ему руку.

— Вставай! Нефиг валяться.

И Долгорукий покосился на носферату, приготовившихся к нападению.

— На твоё счастье я не злопамятный, — Юлиан не принял его помощь и самостоятельно вскочил на ноги. — Одного не пойму, как ты можешь заступаться за эту кровавую стерву, — не унимался он.

— Думай, что угодно, но Гемма не стерва и не убийца.

— Кто бы сомневался! Как только увидел её, то сразу же подумал, что вижу бедную овечку в волчьей шкуре. А уж как она сентиментальна! Видимо, в своё время начиталась Стендаля и теперь как госпожа де Ла-Моль[15], жаждет лично похоронить твою башку. Правда, чего-то она не хочет дожидаться, когда ты сыграешь в ящик и решила поторопить события.

На лице Долгорукого заиграли желваки.

— Тебе уже сказано, не болтай, о том, чего не знаешь! — жёстко проговорил он. — Если ей пришлось пройти через то же, что и мне, то я её не виню.

— А мне наплевать через что она там прошла!

Их ссора не успела разгореться — храмовые носферату вяло зашевелились, постепенно выходя из странного оцепенения.

— Кончайте таращить глаза, недоумки! Вперёд! — рявкнул Антоний Центурион, который первым пришёл в себя.

— Стоять! — приказал Долгорукий и носферату его послушались, невзирая на гневные крики полковника. — Правильно! — он весело оскалился. — Папочку нужно слушаться, а то он повыдёргивает ножки непослушным деткам и забудет приставить их на место. Всем спать!

Носферату снова смежили веки и их ряды слаженно закачались, будто прибрежный ковыль под слабым бризом. Долгорукий поглядел на многочисленные бледные лица, обращённые к нему, и в его холодных глазах промелькнуло сожаление. «Бедняги!.. Малявка, ну ты и натворила дел! Странно, что прародитель оставил твою самодеятельность без внимания. За гораздо меньшую провинность лично меня он упёк в такую психушку, что до сих пор тошно вспоминать».

Пока Долгорукий пытался избавиться от неприятных воспитаний, Юлиан тем временем разглядывал его одежду, состоящую из джинсов и потрёпанной кожаной куртки с множеством молний. «Так-так! Очень знакомый прикид!»

— Слушай, а ты откуда? — спросил он, уже подозревая, что не только Царица вампиров является его землячкой.

— Из Подмосковья, — машинально ответил Долгорукий.