Инкуб (СИ)

— Юлиан! — просипела девушка, уже ни на что не надеясь, и тут случилось чудо.

Вокруг юноши разлилось золотое сияние. Вскочив, он отшвырнул от неё чёрную ведьму и что-то требовательно выкрикнул на неизвестном языке. В ответ на его призыв оперение Финиста заиграло радужными всполохами и болотные огни, выполняющие роль прутьев в его клетке, бросились врассыпную. С победным криком сокол расправил крылья и устремился к своему хозяину.

Вдвоём они напали на чёрную ведьму, но она обернулась гигантской змеёй, и Юлиан лишь чудом уходил от её стремительных бросков и плевков ядом. Когда он прижал её к земле и замахнулся кинжалом, собираясь отсечь голову, змея превратилась в пантеру.

Сокол, как мог, отвлекал чёрную ведьму, но Аделия, наблюдающая за схваткой, видела, что юноша долго не продержится. Вымотанный стремительными атаками тварей, в которых превращалась чёрная ведьма, он двигался всё медленней и его удары всё чаще не достигали цели. Понимая, что развязка близка, Аделия с удвоенной силой рванулась из пут, а затем, прося о помощи, воззвала к Источнику и ко всему известному ей пантеону богов.

Когда она уже совсем отчаялась, предвидя их общий конец в желудке чёрной ведьмы, снова свершилось чудо или откликнулся кто-то из богов — во всяком случае ей хотелось на это надеяться.

Юлиан, придавленный кошмарным зверем, занёс руку с кинжалом и его лезвие, отразив свет луны, вдруг полыхнуло кровавым огнём. После этого у него будто открылось второе дыхание. Он снова двигался так стремительно, что подуставшая чёрная ведьма не успевала менять обличья. На какой-то миг она застряла в шкуре быка с акулой и это стоило ей жизни. Удар юноши наконец достиг цели, его кинжал угодил прямо в сердце чёрной ведьмы, и она грудой лохмотьев рухнула у его ног.

«Слава богу!» — пробормотал Юлиан. Он бросился к неподвижно лежащей Цветанке и взял её за запястье. Судя по его просветлевшему лицу, девушка была жива. После чего неимоверное напряжение взяло своё и он свалился без сознания.

«Ах, ты рогатый!» — расстроилась Аделия, рассчитывавшая на его помощь. Чёрная ведьма была слишком сильна и чары, наложенные ею, рассеивались очень медленно. К тому же юноша мог больше не очнуться: болотный туман по-прежнему отравлял собой всё живое. К счастью со смертью чёрной ведьмы колдовские верёвки слегка ослабли и ей после неимоверных усилий всё же удалось освободиться. Стараясь как можно меньше прикасаться к скрюченному телу, она обыскала мерзкие лохмотья.

Найдя свой ведовской амулет, Аделия первым делом разогнала колдовской туман. Памятуя, что даже после смерти чёрная ведьма могла быть опасна она со всеми предосторожностями разрядила защитные руны. Затем она отвела седые нечёсаные космы и, вглядевшись в лицо чёрной ведьмы, почувствовала, что к сердцу подкрадывается невольная жалость. Теперь это была не могущественная злобная колдунья, а просто старая несчастная женщина, которую за что-то обидела судьба. Иногда ведьмы теряли свои амулеты по независящим от них причинам, но их всё равно изгоняли из Ведьминских кругов.

Представив себя на месте Рудаты, Аделия содрогнулась от ужаса.

— Матушка, я не виню тебя. Все мы рискуем оказаться в рядах изгоев. Большое тебе спасибо, что ты не уничтожила мой амулет.

Она закрыла глаза мёртвой ведьме и зашептала заупокойную молитву. «О, благостная Сьёфнейг! Прости несчастную и за страдания даруй ей перерождение на небесах», — с искренней мольбой попросила она.

«Небеса?! — раздался жуткий рёв. — Нет! Это моя добыча!»

Вслед за этим тело чёрной ведьмы охватило багровое пламя, в котором сначала мелькнул алый плащ, а затем появился демон, с головы до ног закованный в броню. Он протянул когтистую лапу к бледному радужному шарику души, висящему над телом умершей ведьмы, но Аделия была начеку и ударила его колдовским лучом.

— Убирайся! Здесь нет твоей поживы! Рудата не сознавала, что творила! Она была безумна, и поэтому заслуживает снисхождения!

Демон оскалил жуткие клыки.

— Хочешь сразиться со мной за её душу? Ну, давай! Битва — это моя родная стихия!

Аделия побледнела, поняв, что имеет дело с адским прислужником Единого, но не отступила.

— Убирайся, пока цел! — воскликнула она и изо всех сил сжала в руке ведовской амулет.

В ответ на её браваду, адское создание разразилось жутким смехом.

— Ах ты, жалкая ведьма! Да я размажу тебя так, что даже мокрого места не останется!

Внезапно перед носом демона вонзился трёхметровый жезл. На его вершине трепетали приметные белоснежные крылышки, а гладкое древко обвивали две живые змеи. Демон протянул к жезлу лапу, и они дружно оскалили пасти, истекающие ядом.

— Зепар[23], не советую дотрагиваться до моего кадуцея, а то заполучишь массу удовольствия на свою бронированную задницу, — проговорил приятный голос и вслед за жезлом материализовался красивый обнажённый мужчина — в одной лишь шляпе и крылатых сандалиях.

— Мир вам, мальчики и девочки!

Он поклонился Аделии, и его хитрую физиономию осветила чудеснейшая улыбка.

— Прекрасная госпожа, я рад, что вы не из разряда пуританок, и я могу оставить шляпу на её законном месте.