Инкубатор тьмы

Это был почти маленький кабинет. Стол, стул и даже старый стационарный компьютер. На столе лежала коробка. В ней несколько серо-желтых бумажных папок. Тех, на которых написано «Дело №», а справа сбоку болтаются белые тесемки. Лиза взяла верхнюю. Открыла. В ней оказались скрепленные листы. Штук по пять-семь в каждом комплекте. На них было что-то напечатанное на компьютере с пометками и правками от руки. Лиза не читала. Просто перелистнула несколько комплектов. В некоторых были копии фотографий, сделанные через копировальное устройство. Все больше женщины.

«Интересно, – все так же улыбаясь, размышляла Лиза. – О чем он пишет? Этот гений юриспруденции». Она не стала копаться в вещах своего товарища. Подумала, что раньше обязательно поступила бы так, но сейчас не хочет. Потому что она ему благодарна и потому что он ее единственный друг. Она решила больше Марине не звонить и забыть о ее существовании. Лиза положила на тумбочку ключи от замка и входной двери. Захлопнула последнюю за собой.

Девушка не заметила дороги. Давки в метро. Моросящего дождя. Подходя к дому, она не отрываясь смотрела на окна своей квартиры. Взбежала по лестнице. Думала, как обнимет своего отчима. Затискает сына. Ей даже хотелось плакать. От радости. С приятным усилием она сглатывала комок в горле. От этого улыбалась еще сильнее.

Быстро повернула ключ в замке. Тихо, чтобы не разбудить ребенка, вошла. Щелкнула выключателем в прихожей. Загорелся свет. Казалось, все еще спали. Она прошла в спальню, чтобы не шуметь. Знала, что дед спит с внуком, на случай если тот проснется.

Но в спальне никого не было. Лиза решила, что отчим унес ее сына к себе в зал. Сняла верхнюю одежду. Достала вещи из рюкзака. Оставила в комнате. Прямо на кровати. Так же бесшумно прошла в комнату отчима. Там тоже никого не оказалось. Лиза испугалась. Еще было рано. Не время для прогулок. Она прошмыгнула на кухню. На столе была начатая бутылка водки. Рюмка. Нарезанный серый хлеб.

На полу, прислонившись к кафелю стены, сидел отчим в клетчатой фланелевой рубашке и спортивных штанах. Его голова была в крови. Глаза закрыты. Челюсть безвольно свисала.

– Папочка!

Подскочила она к нему.

– Папа! Папа! Скажи, что случилось! – закричала она и упала рядом с ним на колени.

Она прислонила ухо к его груди, чтобы послушать сердце. Испачкалась его кровью. Сердцебиения не услышала. Зато услышала, как отчим слабо хрипит. Значит, дышит.

– Где Женя? Где мой сын?!

Она трясла отчима за плечи. Тот стал хрипеть сильнее.

– Доча… – Он тяжело дышал и говорил, еле двигая языком. – Я не пил. Правда. Доча.

Лиза смотрела на него умоляющим взглядом. Слезы скатывались по щекам.

– Что случилось, пап?

– Украл. Он украл твоего сына, – хрипел отчим.

Вдруг он захрипел резко. Потом его дыхание стало поверхностным. Неровным. Больше он не отвечал.

Лиза была в ужасе. «Кто мог это сделать?! – соображала она, теряя разум. – Кому нужен мой ребенок?!» Тут ее словно схватило что-то изнутри и сжало в одну мысль. В одно яркое воспоминание. Вчерашний день. Авария. Дикие глаза Валентина. Его крик. Ее побег. Страшные слова вдогонку о том, что он не пощадит ни ее, ни близких ей.

«Что же теперь делать? – нервно соображала она. – Отец в коме, а может, мертв. Мне никто не поверит. Они никого не будут искать. А если и начнут, то неизвестно когда. Сначала будет дознание. Недоверие. Давление. Протоколы».

Девушка схватила сотовый телефон. Набрала скорую.

– Алло, здесь травма головы. – Она назвала адрес. – Да, жив. Но без сознания. – Ее что-то спрашивали в трубку. – Нет, вам первым звоню… Я не знаю про целостность черепа. Я не врач… Я соседка… Дверь была открыта… Спасибо.

Лиза понимала, что скорая в таких случаях приезжает с нарядом полиции. Ей нужно было скорее одеться снова и успеть убежать. Подстанция была в пяти минутах от дома. Лиза торопилась. Убегая, она вытирала свои следы на кафельной стенке кухни, отпечатки на ручке входной двери. Думала, зачем, ведь она здесь живет? Все равно стирала. Потом выскочила за дверь и оставила ее открытой.

Выйдя на воздух, она перешла на другую сторону двора. Села на скамейку и стала ждать.

Скорая приехала первой. Из реанимобиля вышли три человека в синей униформе.

– Менты, как всегда, опаздывают, – сказал один из них громко и прикурил сигарету.

Подъехал наряд на «Форде». Крякнул сиреной. Появились двое с автоматами. Что-то быстро обсудили с бригадой скорой. Вошли в подъезд.

– Здесь подъезды отвратительные. Узкие. Тащить замаемся! – прокричал тот, который курил сигарету.

Теперь он затягивался быстро. Почти не прерываясь. Словно хотел насытиться дымом.

Второй с ним согласился:

– Тогда пусть платят.

Он открыл задние двери скорой и выволок оттуда носилки.

– А лучше пусть платят и сами выносят, – заржал третий, подхватил рукоятки носилок с другой стороны, перевернул их боком, и все вошли в подъезд следом за нарядом полиции.

Лиза подождала, пока отца не увезла скорая. Автомобиль уехал с сиреной и мигалками. «Значит, отец еще жив», – подумала девушка. Она взяла телефон. Набрала Сергея.