Инквизитор

— Бедняга сейчас осматривает покойников на предмет минирования. Я бы на его месте особо не торопился, тут спешить не стоит. Это я знаю, что ничего там не минировал, а он-то не знает… Такие дела. Лежит, смотрит. В нос и рот лезет пыль, по спине мурашки и пот… В бронежилете не очень комфортно по такой жаре. Вот ты скажи мне, Ваня… Не шевелись, а только скажи, шепотом, какого рожна парни надевают бронежилеты? Ну ведь сами используют бронебойные патроны. По нам стреляли бронебойно-зажигательными. Ну не странные люди?

Человек на дороге приподнялся и что-то сказал, Иван увидел в оптику, как шевельнулись губы на запыленном лице.

Из-за камня появился еще один, лег с другой стороны от тел.

— Ну нет там гранат и сюрпризов, — прошептал Круль. — Все чисто. Мы убили ваших парней и ушли, оставив вам на дороге оскорбительный знак нашего превосходства. И вам, прежде чем нас искать, настигать и уничтожать, нужно эвакуировать тела. И подумать, а не захватили ли мы третьего живьем? И не ведем ли его сейчас в тайное место для допроса? Время, парни, время… Кстати, ты куда будешь стрелять?

— Какая разница?

— Вот так я и думал. Какая, видите ли, разница… Большая. Запомни, стрелять в живот. В живот. Или поясницу. Ты меня понял?

Иван не ответил.

Иногда Круль, несмотря на постоянный запах серы, производил впечатление нормального и даже вполне приличного человека. А потом вдруг срывался, превращался в странное, жестокое существо. Тесное знакомство с Бездной, похоже, неизбежно накладывало свой отпечаток.

Двое внизу встали, взяли верхнее тело и подняли его.

— Ап, — сказал Круль и нажал на спуск.

Иван выстрелил одновременно с ним. Навел прицел на голову дальнего человека и выстрелил.

Хлоп-хлоп, сказали винтовки, голова одного разлетелась в клочья, второй согнулся вдвое, упал на колени и завалился на бок.

И закричал.

— Ему сейчас больно, — сказал Круль. — А тебе я, когда все это закончится, весь кишечник на кулак намотаю. Я же сказал — в живот!

Раненый кричал еще минут десять, но за ним никто не пришел.

Зато по камням вокруг Ивана и Круля начали лупить пули, выбивая осколки и с визгом отлетая в стороны.

Иван попытался прицелиться в кого-нибудь из стрелков, но получил от Круля пинок ногой в бок.

— Я тебе постреляю, — прошипел Круль. — Я тебе… Отползи, развернись мордой в тыл и смотри, чтобы к нам оттуда никто не подошел. За танками, за камнями…

Иван спорить не стал, молча выполнил распоряжение предавшегося.

Минут через двадцать стрельба прекратилась. Круль дважды стрелял, но, как понял Иван, только для того, чтобы обозначить свое присутствие и предупредить, что он жив и на холм лезть не стоит.

Солнце уже коснулось горизонта, но жар не спадал, камни все так же источали жар, ветер был горячим, и даже небо, казалось, было раскалено. Облака на вид были пыльными и шершавыми. И тоже горячими.

Странное место, эта долина.

Холмы и складки земли покрывали все вокруг, насколько мог видеть Иван, останки боевой техники, разбросанной на этих морщинах, казались комочками грязи, остатками кораблекрушения на застывших вдруг волнах штормового моря.

Возле дороги танки и пушки стояли более-менее ровно, а дальше некоторые из них были словно собраны в кучки, лежали на боку или вообще были перевернуты вверх колесами и катками.

Странное место, повторил про себя Иван. И вдруг сообразил, что все эти холмы и возвышенности расположены по окружности, по многим окружностям, вот как что-то большое и тяжелое рухнуло в лужу жидкой грязи ближе к северу, всколыхнуло жижу, погнало волны и складки ряби от места падения к краям водоема, который вдруг взял да и застыл, превратившись в камень.

Очень быстро застыл, вон даже высокий всплеск от падения той большой тяжелой штуки не успел опасть, возвышается километрах в трех к северу от их холма. Здоровенный шпиль, метров на двести в высоту.

И как Иван сразу его не заметил? Времени не было. Не до того было.

За рыжим танком, вздыбившимся на самом краю небольшого овражка, что-то шевельнулось. Солнце светило прямо в лицо, рассмотреть подробнее не получалось.

— У меня кто-то движется, — сказал Иван тихо.

— Не дергайся. И отложи «шило». Если там кто-то со снайперской винтовкой, то…

— Не учи, — отрезал Иван.

— Даже и не собирался, — ответил Круль. — Дурака учить, что мертвого лечить. Как там, кстати, наш Муслим, пардон Марк? И мой первый пациент? Лежат?

— Собрались и ушли.

— Мне ничего не просили передать? — поинтересовался Круль.

Иван не ответил.

Он все время пытался не обращать внимания на тела, лежащие в десяти метрах от их укрытия. Но трудно было заставить себя не ощущать вонь разлагающейся плоти и не обращать внимания на черное облако мух, клубящееся над убитыми.