Инквизитор. Башмаки на флагах. Том третий. Графиня фон Мален

Уже стемнело, когда полковник в сопровождении Максимилиана, Фейлинга, капитана фон Реддернауфа, своей гвардии и семидесяти кавалеристов первого эскадрона выехал к мосту, что вёл на Ламберг. Ехали без факелов, с дорожными фонарями, да и тех зажигали немного.

Виллим Хойзауэр говорил, что всю ночь из амбаров будут вывозить товар и могут по огням их заметить.

Кавалер уже догадывался, где находятся богатые амбары; раз их могут заметить — значит, амбары находятся на том берегу реки, больше неоткуда.

Так и случилось, там они и были, а с того берега, где был расположен лагерь мужиков, где сейчас располагалась его армия, их не было видно из-за кустов и деревьев, что густо росли на берегу. И у амбаров было людно, несмотря на ночь. Двери распахнуты, внутри амбаров горят лампы. Телеги, люди снуют.

Волков, когда лишь свернул от моста направо, на неприметную дорогу, и когда увидел огни вдоль реки, так сразу и сказал:

— Капитан, ловите всех, кто там копошится. Надобно узнать, что за люди по ночам тут промышляют.

— Ясно, — сразу отозвался фон Реддернауф, — эскадрон, за мной, хватаем разбойников, но не убиваем.

И кавалеристы, поднимая пыль дорожную, поскакали к огням. Волков с своей свитой не спеша поехал за ними.

Волков приехал, когда кутерьма уже улеглась, купчишки, их приказчики, грузчики да возницы сидели в амбарах притихшие. Ждали своей участи.

— Почти всех поймали, — сообщил ему капитан, — только те, что в кусты к реке кинулись, те и ушли. Ловить прикажете?

— Нужды в том нет, нам не люди нужны, капитан, ваши люди молодцы, — сказал Волков, спешился и вошёл в амбар, там при свете ламп и фонарей притихли у бочек около десятка разных людей, один из них в одеждах хороших.

Кавалер заглянул в бочонок первый, что попался, — гвозди. Во втором тоже гвозди, но других размеров. В большом коробе скобы, в следующем бочонке подковы. Бруски ржавого железа насыпаны горой на земле, полосы железные, тоже уже поржавелые, лежат у стены. Железа тут много, а ещё туго стянутые тюки с отменной пенькой.

— Ну, — наконец говорит кавалер, — и кто хозяин?

Конечно же, тот, что хорошо одет, он выходит вперёд, кланяется:

— Член купеческой гильдии города Ламберга купец Швайнбахер.

— Чей же это товар, купец Швайнбахер? — продолжает Волков, запуская перчатку в бочку с оловянными брусками и вытягивая один из них.

— То товары мои, добрый господин.

— И амбар твой? — кавалер кидает брусок обратно, отряхивает перчатку.

— Мой, добрый господин, и товар мой, и амбар мой.

— А отчего же ты, как вор, ночью в свой амбар пришёл, и свой товар в темноте, как вор, грузишь?

Видно, такого простого вопроса купец не ожидал, он сначала мялся, а потом и выпалил:

— Нужда такая возникла.

— Ах, нужда такая возникла? — Волков подходит ближе к нему и, заглядывая в лицо, говорит тихо: — Врать мне надумаешь, так повешу прямо на воротах твоего же амбара. Понял?

— Понял, — говорит купец, а сам шапку с головы снял да лицо ею вытер.

— Ну так отвечай честно, отчего такая ночная нужда и у тебя и твоих соседей возникла?

А купец молчит, глаза таращит, но соврать теперь боится. А вдруг свирепый полковник и вправду на воротах вздёрнет? Верёвка на складах-то найдётся.

И правильно делает. Полковник кричит:

— Сержант Хайценггер, а ну давай сюда этого приказчика.

Тут же в амбар сержант приволок Виллима Хойзауэра, тот едва не рыдал, но как кавалер с ним заговорил, так стал отвечать, как на духу:

— Про купца Швайнбахера я в точности сказать не могу, может, он и оплатил товар кавалеру фон Эрлихгену, а может, и нет. Но то, что товар этот взят с грабежа, то истинно.

— Какого ещё грабежа? — не очень-то уверенно лепетал купец.

— С такого грабежа, вон баржа притопленная стоит у берега ещё с февраля, с которой ты гвозди и железо брал, — твёрдо говорил Виллим Хойзауэр. — Купчишка-хозяин сначала пошлину заплатил, чтобы его дальше пустили, а потом с него ещё серебра взять захотели, мало им было, а он заартачился, так его мужики подрезали в брюхо и ещё живого в воду бросили с кишками навыпуск. Так товар и добыли.

— А чего же он его с февраля не продал? — спрашивает Волков.

— Так кто же железо в зиму продаёт? Железо к лету берегут, когда цена на треть выше будет, — поясняет бывший уже приказчик.

Кавалер заглядывает купцу в глаза, ждёт от него ответа, а тот отворачивается. Чего уж тут скажешь, раз свидетель твоих дел рядом стоит.

— Товар не твой, — резюмирует кавалер, — товар Железнорукого. И посему я его забираю, теперь он мой, — теперь он говорит грузчикам и возницам: — Всё в мой лагерь свезите, а заплатит за работу вам он.

Кавалер пальцем указывает на купца.

Глава 20

Убедившись, что грузчики стали грузить железо в телеги, и оставив с ними за старшего сержанта Вермера с парой гвардейцев, он после идёт в следующий амбар. Там, помимо людишек притихших, — бочки с вином, с маслом, ещё кое-какое железо, порошок чёрный в ящиках. И тех ящиков немало.

— Что сие? — спрашивает кавалер, оглядывая людей в амбаре.

Вперёд выходит нестарый вовсе человек, худой, с ногами тонкими. На лице улыбочка подобострастная. Кланяется.