Инквизитор. Божьим промыслом. Стремена и шпоры

Впрочем, он пришёл в это место вовсе не для того, чтобы интересоваться ценами. Его интересовало кое-что другое. Тут как-раз и началось то, зачем он сюда пришёл. Протяжно и звонко, перекрывая базарный шум, зазвенела труба, оповещая добрых горожан города Фёренбурга, что герольд взобрался на помост и начинает читать городские новости.

– Добрые граждане славного города Фёренбурга, а также гости, слушайте постановление уважаемых сенаторов. С сего дня проезд по улицам Святой Анны, и по улице Оружейников, и по Козлиному переулку для телег всяких воспрещён вплоть до будущих распоряжений. Также совет города объявляет набор всякого люда на чистку отводной канавы, что у западных ворот; всем, кто желает заработать, приходить к городской ратуше и справляться у второго писаря городского совета Нойлинга…

Громко, чётко, чуть ли не на весь рынок вещал городской герольд. Потом всё тем же прекрасно поставленным голосом герольд повторил всё это ещё раз, и генерал наконец дождался. Глашатай перешёл к частным объявлениям.

– Купец Бёттцель выдаёт свою вторую дочь Ханну замуж и в воскресенье после венчания будет раздавать у храма святого Марка хлеба и сыры всем желающим. А торговый гость из Фринланда Фердинанд Константин Зальцер устраивает в фехтовальной школе «Непорочной девы» турнир с богатыми призами. Всем горожанам, что желают принять участие, записаться на турнир можно у распорядителя турнира Шпенглера или его помощника Киммера.

Волков выдохнул. Значит, дело пошло. Всё-таки Сыч молодец, успел за утро и день всё сделать. У генерала даже немного улучшилось настроение. Он с самого утра находился в напряжении – и когда завтракал с молодыми офицерами, и когда был в казармах, и даже когда обедал, камень неизвестности с души у него не спадал: получится у Фрица Ламме? Не получится? И вот теперь ему оставалось дождаться вечера, чтобы выяснить подробности, а также оценить текущие и будущие расходы. Кажется, дело пошло.

Глава 13

Барон не мог дождаться вечера, дело стронулось, и теперь ему нужно было всё знать о происходящем. Теперь, когда отступать было поздно, – деньги-то уже потрачены, – он не находил себе места от нетерпения и желания ускорить дело и улучшить его. Посему завтракал без аппетита и всё смотрел и смотрел за окно – ну когда же уже вечер? Едва начало темнеть, велел зажечь лампы и взялся за книгу. Нужно было подождать, пока последние посетители церквей разойдутся по домам, а пьяницы разбредутся по трактирам. Но и книга не читалась, не мог он проникать в изящный язык пращуров, когда все мысли его были о встрече с Фрицем Ламме, ну и о том самом Виге Вонделе, которого кличут Черепахой и которого обещал привести хранитель имущества Вайзингер. Обе эти встречи для начатого дела были важны одинаково. В общем, он еле дождался восьми часов вечера, прежде чем звать Хенрика и просить того седлать лошадей. Поехал опять без большой охраны, были с ним лишь Хенрик, фон Готт и самые умелые сержанты Грифхоппер с Готлингом. Все в доспехе, при заряженных пистолетах, а у Готлинга была ещё и аркебуза; теперь он ещё больше стал думать о безопасности, но как-то совмещать безопасность и скрытность было непросто. Посему сначала из дома выехали фон Готт и Готлинг, они проехались по всей улице Жаворонков, заглянули в проулки и, лишь не найдя никого подозрительного, дали сигнал всем остальным выезжать. И даже после этого, свернув на одну тёмную и узкую улочку, Волков велел всем остановиться и спрятаться. И так прождали некоторое время, чтобы убедиться, что за ними никто не идёт. Было холодно, но он ждал в продуваемом ветром проулке, пока не стало ясно, что слежки нет. Только тогда барон продолжил путь и вскоре был у дома, что снимал Фриц Ламме. И тот сразу спустился и сам открыл ему дверь, как только Хенрик кинул ему в ставень камушек. Было видно, что ждал гостей.

От Сыча снова пахло вином, этот запах генерал ещё на лестнице почувствовал, когда шёл за ним. Да-а… Волков подошёл к столу, который его хитрый помощник накрыл к его приходу, взял кувшин, заглянул в него, понюхал содержимое, а потом и попробовал его. Всё-таки дураком Фриц Ламме не был. После того как барон принёс ему целый мешок серебра, он пил очень неплохое вино… Волков и сам не побрезговал бы бочонком такого. Но пришёл он сюда не за вином.

– Ну, рассказывай.

Поначалу его помощник изрядно напугал барона, когда начал извиняться и ругаться заодно:

– Экселенц, ей-Богу, это какие-то сволочи… Клянусь, я не виноват… Весь город – просто упыри, навозные жуки и ублюдки, один жаднее другого, – но генерал почувствовал себя легче, когда он продолжил: – Им хоть глаза коли, но не уступят ни монеты.

– Это ты про что? – уточнил Волков.

– Да про всё…, – Сыч стал разливать вино. – Хоть про ту же вашу чашу из золота.

– Что, не уступал тебе еретик?

– Эх, экселенц, – вздохнул Ламме, а потом и засмеялся. – Ей Богу, уже хотел порешить свинью, там как раз кроме него никого не было, но подумал, что тогда чашу нельзя будет выставить на турнир.

– Ну и…