Инквизитор II

Миг и в руках оказалось удобное ложе арбалета, а палец утопил спуск. Болт прошил туман, направленный туда, где ранее находился некромант. И судя по глухому стону, не промахнулся. Увы, в следующую секунду уже меня настигла атака противника. Черная магия ударила со всей силой, вцепившись в открытую кожу и металл доспехов. Однако остановить меня это уже не могло. Не тогда, когда победа была столь близка! Один, второй, третий, четвертый шаг. Здесь! Арбалет исчез в Сумке, ему на смену пришел эспадон, ударивший по широкой дуге.

В одной точке лезвие почувствовало крохотное сопротивление. Я шагнул в ту сторону, отведя рукоять к поясу, после чего выстрелил всем телом в одном отчаянном выпаде. А затем черный дым развеялся, явив картину некроманта, с ужасом взиравшего на меч в своей груди.

Клинок исчез из раны, и тут же материализовался в руках, занесенных в высокой позиции. А затем пал вниз, точно на шею противника. Голова колдуна отделилась от тела. Враг был повержен.

Здоровье вновь сократилось до самого минимума, ноги едва держали тело, а к горлу подступала тошнота. И все же в этот момент, глядя на павшего противника, я испытал счастье. На моей земле больше не осталось врагов. Это была победа, полная безоговорочная победа. Из горла вырвался короткий смешок, быстро переросший в радостный, искренний хохот. Ведь сейчас был сделан еще один шаг к утверждению в этом мире. На земле, где я мог по настоящему наслаждаться жизнью.

…

Двадцать второй день.

Волны раз за разом ударяли в берег. Густая пена стелилась по песку, стараясь стереть следы. Я чуть покачнулся от нового удара стихии, но сделал еще несколько шагов, окончательно выходя на твердую землю. Настроение было боевым и бодрым, а идея исполнить желание — искупаться в море, оказалась на редкость хороша. Не осталось даже намека на сонливость, а мысли бежали бурной чередой, выстраивая список дел на сегодня и месяц вперед.

Кое-что я успел сделать уже в начале дня. Например, нанял новую партию солдат, на этот раз максимально полную для рыцарского замка. В строй встали тридцать восемь ополченцев, шестнадцать пехотинцев, десять мечников, пять охотников на ведьм, пять оруженосцев, трое рыцарей, двое паладинов и один инквизитор. Возможность повышения также была использована на сто процентов. Списки наиболее достойных были поданы заранее, так что с этим проблем не возникло. А вот выставленный счет уже стал для меня серьезным ударом. Пятьдесят семь тысяч на оплату жалованья, больше пятнадцати тысяч на найм новых солдат и четырнадцать на повышение отличившихся ветеранов. Итого восемьдесят шесть тысяч. Если бы не золото, захваченное в Кининге, мне бы вновь пришлось залезать в кубышку. Но и без того казна изрядно опустела, что и понятно. Город еще только разрастался, торговля отсутствовала, золотых шахт у меня не имелось, а единственным постоянным источником доходов были восемь деревень и замок. Обеспечить нужды все более возраставшей армии и активного строительства они не могли. И только трофеи помогали выправить ситуацию. Но и экономить я на этих направлениях не мог, уж точно не в настоящий момент. Потому что самое важное испытание было еще впереди. Можно сказать, оно началось этим утром.

Сегодня исполнился двадцать второй день с начала игры. Сегодня пала завеса, скрывающая мои земли от других игроков и заодно не позволяющая уже мне выйти за пределы своей локации. Сегодня расширился список угроз и в то же время стали большими мои возможности. Я мог направиться покорять мир, и в то же время должен был выдержать удар соседей. Из чего возникал резонный вопрос — что же делать? Куда направить свои усилия в этом открывшемся море возможностей?

Можно было собрать армию и устремиться по горной дороге, той самой, на которой я появился в первый день игры. Уверен, двигаясь по ней на запад, удалось бы с гарантией встретить массу интересного и, возможно, ценного. Но вот вопрос, был бы правильным такой шаг? Не оказалось бы так, что, устремившись в атаку, я стал бы беззащитен перед чужим нападением? Дорога, уводившаяся на запад, являлась самым удобным путем в мои земли, но не значит, что единственным. Существовало и иные дороги, по которым могли прийти враги.