"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12 (СИ)

На самом деле, плевать ему было на эту неудачу с проповедником еретиков. Палки и попы еретиков, ретивые кучера — чушь! Всё это чушь. Уж совсем не тем были полны его мысли. Но показать капитану, что он расстроен и что капитан не оправдал его надежд, было необходимо, необходимо, чтобы у того появилось желание реабилитироваться. И посему он продолжал с заметной долей сожаления:

— Что ж, дьявол сегодня выручил Хаанса Вермера. Отвёл наказание Господне.

— Я попробую ещё раз, — тут же предложил капитан, видя, как расстроен генерал. — Я подкараулю его в другом месте, или, к примеру, утром возьму побольше людей и всё сделаю.

— Нет, к дьяволу его, на него у нас теперь нет времени, — закончил генерал и тут же предложил капитану: — Но если у вас есть желание отличиться, так я вам предоставлю такую возможность. Нужно нам решить вопрос с бургомистром, — наконец произнёс генерал.

— С бургомистром Фёренбурга? — зачем-то уточнил Нейман.

— С бургомистром Фёренбурга, — подтвердил барон.

Глава 46

Если бы он лежал, как и предписывается всякому больному, возможно, рана уже и подзатянулась бы. Не саднила бы, вызывая у него гримасы раздражения, не пачкала бы кровью бинты и одежды. Но как же ему лежать, когда в деле его самое главное началось. Пошло такое, что без его участия никак не могло сдвинуться. Посему и не мог он лежать. Жар, раздражающая боль, кровь — всё нужно было терпеть.

Ему принесли печёной вырезки с розмарином, черным перцем и сливочным маслом. На сей раз кашевары так постарались, что он смог съесть изряднейший кусок, при том что аппетита у него из-за неотступающего жара всё ещё не было.

Барон ел и смотрел, как Карл Брюнхвальд готовится выйти с отрядом, чтобы отвезти полковнику Рене провизии в цитадель.

Волков не стал давать никаких наставлений своему товарищу и не стал ждать, пока тот покинет казармы. Просто пожелал ему удачи и ушёл в свой закуток. День выдался нелёгкий. И ему нужно было прилечь наконец.

Вот только в уже привычное болезненное забытьё провалился он совсем ненадолго. Казалось, лишь закрыл глаза, и уже трогает его плечо чья-то рука и голос Хенрика добирается до его сознания:

— Господин генерал, господин генерал…

Волков открывает глаза, вот только что боль в боку, кажется, унялась, только что… Он глядит на своего старшего оруженосца и спрашивает зло:

— Что вам, Хенрик?

— Гонец от господина полковника!

— Гонец? — Теперь и остатки сна-забытья покидают его, покидают, как и не было их. Он, с трудом и морщась, садится на своем ложе. — Что случилось?

— Отряд полковника попал в засаду, — сразу выпалил оруженосец.

— Сейчас? — удивляется генерал. Вопрос, конечно, не очень умный: просто он считал, что горожане ночью воевать не станут. — А сколько же я спал?

— Час, не более, вы спали, — сообщает ему Хенрик.

А сам барон уже видит на входе своих слуг с тазами, полотенцами и кувшинами — дураки!

— Мыться не буду, одежду давайте! — и тут же кряхтя встаёт из постели, опираясь на руку оруженосца, и добавляет. — Доспех, Хенрик, готовьте доспех.

Офицеры уже собрались в офицерской комнате, стояли над картой города. С ними был один кавалерист, к нему-то барон и обратился, едва войдя в помещение:

— Где случилась засада?

— Так-то улиц я не знаю, — сразу отвечал солдат, — я всё объяснил господину майору, но я всё покажу, когда пойдём. Я все улицы, как ехать, запомнил.

— Полковник попал в засаду на Кривом подъеме, — Дорфус указал пальцем на карту, — если, конечно, гонец не путает. Улица, — он водит по карте пальцем, — узкая, кривая, дома там старые, ведёт она к южным воротам цитадели. Уж не знаю, зачем полковник по ней пошёл.

— Заплутали мы мальца в темноте, — сразу всё объяснил кавалерист.

Волков взглянул на него, подумал о чём-то, несколько мгновений разглядывал карту, а потом стал отдавать приказания:

— Полковник Роха — остаётесь за коменданта. Лаубе, одну роту берёте, идёте со мной, Нейман тоже одну роту и тоже со мной. Вилли и пятьдесят… нет, шестьдесят мушкетёров — со мной. Кальб, все ваши идут с мной. Дорфус, четыре телеги для раненых и убитых — распорядитесь, чтобы начали запрягать, сами тоже собирайтесь со мной, карту захватите, — закончив, он оглядел всех присутствующих. — Господа, прошу поторопить ваших людей, мы очень торопимся.

Офицеры стали спешно расходиться, а генерал повернулся к своим оруженосцам, которые уже приготовили ему доспехи.

— Приступим, господа.

И пока они его одевали, он обратился к кавалеристу:

— А ты пока расскажи, как всё случилось.

— Мы-то немного заплутали, чуток. Не туда свернули поначалу и прошли надобную улицу — и оказались на той Кривой, а там сначала какая-то беготня впереди нас началась, поначалу непонятно было, темно же, а потом сначала болты полетели, поранили одного человека из наших, а потом и вовсе из аркебуз стрелять начали.

— Полковник жив, здоров? — первым делом уточнил генерал.

— Как я уезжал, так был в полном здравии, — заверил его кавалерист.

— Ладно, что дальше было?