Иннокентий 2

Буквы LC обозначали заобъективное измерение экспозиции при полностью открытой диафрагме, и именно это делало камеру невероятно удобной для фотографа. Не нужно было каждый раз нажимать на рычаг и сравнивать показатели. Не автомат, но съемку упрощает здорово. Набор объективов, правда, подкачал. Из фирменных имелся лишь штатный Carl Zeiss Jena Tessar 50 mm f2.8 и портретник Pentacon 135, 2,8. Для широкого угла и в качестве телеобъектива пришлось взять отечественные Мир и Юпитер. Благо резьба М 42 у них была одна.

Когда Кеша узнал, что его посылают в такое экзотическое место, приобрел по блату для себя три пленки ОРВО. Благо Игорь, муж незабвенной Зинаиды увлекался фотографией и на этой почве они немного сошлись. Иннокентий помогал советами, Игорек по своим каналам доставал дефицит. Недовольной оставалась лишь Зина, обойденная вниманием ТАСС-овского ловеласа. Вообще, странноватая семейка. Но это их жизнь, а Васечкин не местком, чтобы в нее лезть.

Сейчас, как назло, у него в камере установлена слайдовая пленка.

И потому крайне необходимо как можно точнее установить выдержку. Не факт, что удастся сделать много дублей. Слайдовая пленка весьма чувствительна к экспозиции. Учитывая, что кругом снег и сероватое небо, экспонометр безбожно врет. И еще желательно дать слайдам «передера» в одну треть. Это Кеша узнал от старожилов ТАСС, опыт которых он старался перенять с полунамека. Хотя, как любого «новобранца» держали его с осени до самой весны в «черном теле». Судьба.

Есть! Наводка на резкость, кадр. Меняем диафрагму, еще кадр, и так еще несколько раз.

«А-а-а-а-а!»

В видоискателе показалась огромная голова. Кеша рефлекторно сделал еще пяток кадров, затем сработал инстинкт самосохранения, и он нырнул вниз.

«Только не бежать!»

Белые медведи отличные бегуны, нагонят и пощады не будет. Достаточно одного удара лапой, чтобы еще заезжий столичный фотокор стал жертвой арктического зверя. Даже с огнестрелом в близкой схватке нет шанса. Бить мишку надо издалека и из чего-то как можно более мощного. Как поморы раньше ходили на белых медведей с одной рогатиной? Уму непостижимо. Вот были же в то время богатыри! Не то что нынешнее племя.

Иннокентий на карачках прополз к краю торосов и осторожно выглянул. Медведица принюхивалась, пытаясь учуять потный кусок мяса, но ветер дул с моря. И она нехотя повернулась туда, надеясь в одной из полыней поймать добычу. Свежий ветер ломил припой, и льды в море расходились. Незадачливый фотокор сделал еще несколько кадров, сняв виляющую задницу медведицы. Малыш рядом с ней казался таким крошечным.

Со стороны поселка раздался усиливающийся по мере приближения тарахтящий звук, Васечкин вынырнул на склон и замахал руками. Вскоре рядом с ним притормозил снегоход.

— Быстрее валим отсюда! — зубы Кеши выбивали дрожь.

Внезапно накатило осознание опасности и жуткий страх притупил все иные чувства.

— Чего случилось?

— Медведица там!

— Поехали!

Ненец с поселка не стал задавать лишних вопросов и сразу втопил газу. «Буран» никакой мишка не догонит.

— С крещеньицем!

Начальник станции Павел Дибров в толстом свитере, с бородой и курительной трубкой во рту, выглядевший настоящим «арктическим волком» протягивал ему кружку.

— Это что? — с опасением спросил Иннокентий, рассматривая мутноватую жидкость.

— Шило! — круглолицый рыжий весельчак Сидоров заржал и выставил на стол немудреную снедь. Гречневую кашу с тушеной олениной. Отдельно в тарелке лежала свежая строганина из рыбы. Её оставалось лишь макнуть в соль и запихнуть в рот.

— Это что такое?

— Вот ты, новичок, сразу палишься. Это спирт, что выдается для технических нужд.

— Так он же не питьевой!

— Эх, мил человек, чему тебя только в школе учили? Температура замерзания всякой дряни выше, чем спирта.

— То есть вы его очищаете морозом?

— Правильно мыслишь! Самое простое лить бодягу по железному ломику, вся фигня на нем замерзает, а вниз уже сливается, считай чистый спирт. Вот его и мешаем с водой, затем травок и ягод добавляем. Будем!

— Ага!

Первая кружка хорошо пошла, погашая бурлящий в крови адреналин.

— Вставай, Кеша. Кеша, вставай!

— А⁈

Иннокентий открыл глаза и увидел склонившегося над ним незнакомого узкоглазого человека.

— Кеша, вертолет прилетел. Собирайся быстрее.

— Куда, зачем?

— Так ты же вчера хотел увидеть ненецкую свадьбу?

— Чего? — просипел Кеша, пытаясь обнаружить в памяти хоть какие-то воспоминания о событиях вчерашнего вечера и ночи.

Всё тело болело. Васечкин посмотрел на кулаки, осторожно потрогал челюсть, проверил языком зубы.

«Слава Перуну, вчера не дрался. Чего ж тогда? Просто нажрался? Нервы?»

— Так ты летишь?

— А почему бы и нет?

Самолет на материк будет через три дня. Время есть. Гулять по снежным торосам расхотелось. Надо дать радиограмму, что все в порядке и свободен. Делов-то!

— Одевайся! — поторопил его узкоглазый и вышел.