Инноминаты: Медный кубок

Анализы не выявили у покойной в крови ни алкоголя, ни наркотических веществ. Зато в отчёте фигурировало интересное словосочетание «гипогликемическая кома». Выводы напрашивались сами собой. Страдающая диабетом женщина пропустила приём лекарств. Когда же почувствовала себя плохо, то вколола себе повышенную дозу инсулина. Фатальная ошибка, приведшая к столь трагическому финалу.

Казалось бы, никакого криминала. Дело закрыто и готовится к отправке в архив. Но что-то в нём показалось Семёнычу странным. Какая-то неуловимая пока деталь не давала покоя. Что именно? А хотя бы вот этот клочок бумаги. Написанное в нём никак не вязалось с образом обеспеченной домохозяйки, плотно осевшей на шее мужа.

Нет, влезать в чужое расследование Семёныч не хотел. К тому же он не знал, как отнесётся следователь, ведущий дело Александры Шаховой – так звали погибшую, – к внезапному интересу к его расследованию. А частным порядком копаться в нём тоже особо не получилось бы. Так что головной боли у майора прибавилось.

1. Очки или красота в глазах смотрящего

«Ты такая красивая», – я смотрел, как свет играет на стёклах её очков, и не мог отвести взгляда. Казалось, солнце отражается в глазах Марты, рассыпаясь под оправой бриллиантовыми росинками. Сразу чувствуешь себя ребёнком, который впервые смотрит в калейдоскоп. Узор меняется, усиливая чувство детского восторга.

– Я люблю тебя, – словами невозможно выразить тех чувств, что охватили меня в этот момент. Даже стало страшно от желания съесть кусочек этой бесподобной красоты, почувствовать частичку Марты внутри себя, сделать её частью своего тела…

«Безумие какое-то», – усилием воли останавливая плотоядный порыв, я наклонился к её лицу. Дыхание Марты сделалось взволнованным, прерывистым и… горячим. Мой язык коснулся её губ. В ответ стон. Её подбородок дёрнулся вверх. Снова стон. Такой громкий, требовательный… Я впился в её губы, едва сдерживаясь от желания вонзиться в них зубами. А вот Марта себя не сдерживала. С остервенением она вгрызалась в мою плоть. Слюна у меня во рту смешалась с кровью. Нижняя губа и щека горели от её укусов.

Я взглянул в глаза Марты. В них плескалось желание, скатываясь слезинками по щекам. Её очки немного сползли. Я провёл пальцем по её переносице, мягко массируя кожу. Марта закрыла глаза и простонала. Этот стон был другим. Он был полон мольбы и требовательного намеренья продолжить начатое.

Я поправил оправу, и поцеловав Марту в лоб, начал собираться на работу. Та что-то жалобно пролепетала. Видимо, не желая отпускать. Мне тоже не хотелось оставлять её даже на миг. Но кто-то же должен приносить в дом деньги. Я потрепал её волосы, и поцеловав ещё раз в губы, ушёл, слыша за спиной невнятно высказанное недовольство.

«Я скоро вернусь», – мысленно успокаивал себя, пока спускался на лифте вниз.

«Я скоро вернусь», – подбадривался я весь день, пока часы не показали, что пришло время возвращаться.

«Я вернулся», – пело сердце, едва ноги коснулись пола в прихожей.

– Марта, я вернулся! – бросил я вместо приветствия. – Потерпи немножко. Я только руки вымою и сразу займусь ужином. Ты ведь проголодалась?

В ответ я услышал лишь недовольное бормотание. Ничего, сейчас покушает и сразу настроение улучшиться. Хорошо, что мама приучила меня закупать продукты сразу на месяц, а не бегать каждый день в магазин. Вот здесь консервы, а тут крупы. Что на сегодня приготовить? Может гречку с тушёнкой? Отличная идея!

Из комнаты раздалось хрюканье. Показалось? Ощутив в душе тревогу, я тут же пошёл проверить. Сердце колотилось как бешеное в предчувствии беды. И не напрасно.

– У-рро-од! – прорычала Марта, не сводя с меня странного почти безумного взгляда. – Убью!

В груди стало больно от нахлынувшего чувства жалости. Моя милая Марта впала в звериное бешенство. Я бросился к ней, чтобы узнать, что случилось, успокоить…

Марта сдёрнула с себя очки и со всей силой стала колошматить ими меня. Я выставил руки, защищаясь. Треск ломающейся оправы, хруст крошащегося стекла… всё это смертельной болью впилось в мои уши. Я взглянул на Марту в безмолвной мольбе остановиться, а увидел поросячье рыло.

Хрюкая и повизгивая, путаясь копытами в простынях, на кровати стояло чудовище с торсом девы и мордой свиньи. Меня охватил такой ужас, что я не знал, как поступить. Но в этот момент свиноженщина обнажила острые клыки и, бросившись вперёд, вознамерилась вспороть ими мой живот. Я испуганно отпрянул и, не удержавшись на краю постели, полетел кубарем на пол. Не дожидаясь продолжения атаки, я кинулся на кухню за топором. Хватило всего двух ударов, чтобы сперва оглушить чудовище, а после прикончить.

«Зато теперь мясо завались», – печально размышлял я, глядя на распластавшуюся на полу свиную тушу.

На разделку ушло несколько часов. Ещё на фасовку и готовку. Зато на балконе теперь выстроилась целая батарея банок с тушёнкой, а в холодильнике красовались поддоны с холодцом. Одному столько не съесть.