Иное утро

Доктор выписал таблеточки – таблеточки я купил. И меня накрыло как никогда не накрывало. Двадцать часов сна к ряду. Но пустых двадцать часов. Сна как будто бы и не было вовсе. Вот я пью свои две таблетки, ложусь в кровать и встаю с нее, а за окном уже темно, или светло, в зависимости от времени принятия. Мой сон теперь был секундным, зато хоть мешки под глазами начали пропадать и плюс-минус вернулась бодрость духа. Вот только то, из-за чего я вообще впал в эту бессонницу, не вернулось и тогда, на этом скудном умозаключении, я впал в ступор и потерял всякий смысл жить.

Вот моя комната, вот моя кровать, а вот я в этой комнате и на этой кровати, но что есть “я”? Просто обычное тело лежащее на диване и смотрящее в потолок без единной мысли в голове. Овощ, а не человек.

Я закончил принимать таблетки на пятый день, ведь в выборе между пустотой и болью, я выбрал второй вариант. Боль хоть как-то помогала мне всю жизнь.

Но в этот раз – не помогла, ведь ее не было. Мой сон стабилизировался до восьми часов в сутки, иногда больше минут на десять-пятнадцать. Октябрь почти прошел, а я так из него и не вышел. На тот момент.

А вот другой, и самый для меня важный, наступил двадцать седьмого – ко мне вернулся океан и одинокая лодка.

Я уже плохо помню себя в то утро когда проснулся, вроде как был рад, а вроде и нет. Одно я тогда точно понимал – я хочу туда снова.

Но одного понимания оказалось недостаточно и я начал искать информацию в интернете по осознанным снам, слышал о таких от Тани, а она была еще тем эзотериком в те года. Нашел, только что выпущенную, статью от некого В.Р. про его исследования на данную тему на круге студентов добровольцев. Это была научпоп статья, ученые часто набирали таким образом себе известность, и без особых терминов, расчетов и вдавании в детали описал общий и работающий принцип внедрения своего эго в абстракцию. Тем же вечером я это повторил. И неудачно. Но сама возможность уже вдохнула в меня немалые силы для жизни.

Спустя два дня попыток я научился смотреть по сторонам, но там ничего кроме воды не было. Еще спустя неделю научился различать детали. Казалось бы все во сне ясно, но просыпаясь я многое терял. Такой, к примеру, важный элемент как две обшитых турецким ковром скамейки напротив друг друга и поперек лодки, а так же второй набор весел сложенный под ними. Я почему-то забывал что этого два, и почему-то забывал что греб я тогда тоже не один, этой лодкой было попросту невозможно управлять одному на такой глади. Вроде бы логично, но так быстро вылетало это из моей головы на протяжении многих лет что я начал себя корить и за это. Я помешался на этом сне.

Перезанял денег у друзей, купил самой дешевой и вредной еды, пил чай без сахара и пакетики не менял в кружке по нескольку дней. Полностью порос редкой, и крайне отвратительной, скудной бородкой и усами. Не прибирался в комнате по нескольку недель к ряду. И только что спал по многу и многу часов. Смог, даже, найти правильную дозировку тех выписанных таблеток. Четверти хватало на то чтобы я отрубился быстро, но видел и мог управлять сном.

Однако в какой-то момент управление сном зашло в тупик, но я не продолжал пытаться, до тех пор пока ко мне неожиданно не нагрянула Таня. У нее еще оставались ключи от моей комнаты так как я не мог написать ей, да и сильно нужными дубликат мне не был нужен.

– Какого черта? – закричала она уже на пороге. – Тимей, ты тут?

Я вышел к ней, как я думал, нормальным шагом и в нормальном состоянии, но она тотчас отшатнулась и прижалась к двери.

– Ты, что… с тобой Арфо? – сказала она испуганно. – Ты выглядишь как мертвец.

– Чего тебе? – сказал я вяло.

– Я…я…– она оглядывалась по сторонам, и как я понял впоследствии нашего будущего разговора, она искала шприцы, колбы или изоленту, дабы уличить меня в наркомании, – я пришла за сумкой. Я писала тебе, но ты не отвечал. Забыла ее при переезде.

– Иди, ищи, – сказал я оперевшись на косяк и медленно-медленно с него сплывая.

Таня моментально ко мне подбежала и подхватила за руки.

– Да что с тобой? Что произошло? Я слышала что ты уволился с работы, но… но пережить наше расставание можно и по другому. Почему ты не сказал что тебе так плохо?

Я лишь усмехнулся, и уже не помню что сказал в ответ.

– Мы все о тебе беспокоимся, ты чего? Вадим все хотел прийти извиниться, а я… – я помню как она меня тогда обняла и как ее теплое тело вновь вернула меня в то время когда и мне было тепло, – и я беспокоилась о тебе, но что ты творишь, Тимей?

Я опять что-то пробормотал укутавшись в ее ворот куртки.

– Сон? Опять? Тим, прошу, сны – снами, но реальность то лучше. Да нам бывает плохо, да мы ссоримся и ненавидим друг друга, но это не означает что мы можем позволять себе сбегать от ответственности. Понимаешь… – вдруг она остановилась и у меня появился веский повод задать нервирующий уже долго меня вопрос.

– Почему?

– Тимей, я…

– Ты ведь меня не любила. Верно?

– Прости…