Иное утро

Сложно было ответить “Нет”, но смысла в том чтобы видеть его тоже было мало. Скорей всего это было реликтом с тех времен когда военные представляли себя народу и желали всеобщего одобрения и их повиновения, быть может они думали что связь по видео это что-то вроде личной встречи и каждый должен видеть друг-друга вне зависимости от изначальной цели этого разговора. Суть оставалось одной и той же – на Тимию с Арфо смотрел начальник, и его ракурс “сверху-вниз”, хоть планшет и был поставлен ниже их, дополнял эту суть.

– Да, вас видно, – сказала Тимия, – но мы ничего не знаем.

Арфо же в свою очередь осматривался по сторонам и не замечал ничего кроме неизвестной ему техники и куч коробок, военных и одного только выхода из этого наспех сделанного шатра. Если только под ним. Да и тут проблема. Стенки все были прибиты деревянными реечками который по видимому служили для закрывания щелей. Выход был один и если бежать то только сквозь двух вооруженных человек. Хотя идея побега была нелепым образом выкинута из головы молодого райтера-художника здравомыслием и инстинктом самосохранения. Ошейник то оставался на месте, и хоть Арфо не знал его точного предназначения, но где-то на подкорках мозга мачил червячок/мысль что это вряд ли это подарок от добросердечных главных. Да и военные это не обычные полицейские с которыми он имел дела со своего шестнадцатилетия когда сбежал из приюта напиться с друзьями “с воли”. Если те понимали твое положения, и хоть как-то старались в него войти и предлагать способы решения этих проблем мирно, то военные знают, и умеют/практикуют, только одно и самое верное и самое действенное решение – пуля в лоб. Здравомыслие брало свое и он просто осматривался для целей ему даже не известных. Пусть говорит Тимия, а он не из тех кто будет с пеной изо рта твердить что он не тупой – пусть говорит Тимия.

Тимия, в свою же очередь, лягнула парня локтем.

– А? – отозвался парень.

– Ты что-то знаешь? – говорила она сжав зубы так сильно как могла.

Немного поразмыслил Арфо покачал из стороны в сторону головой.

Соколов вздохнул.

– Хватит врать, это во-первых, а во-вторых мы все знаем. Знаем что вы бывали на той стороне, знаем что вы видели монстров там, и мы, уверяю, знаем где ваши друзья, близкие, где ваши родственники и все ваши соседи, как вы могли заметить – под стражей. Под нашей… опекой. Я не шучу и не пытаюсь вас припугнуть, – в паузах Соколова начинала чувствоваться его надменность, – мы лишь хотим разобраться что происходит в мире и тут вы нам поможите. Хотя что-то вы не особо и пытаетесь. Попробуйте вспомнить.

– Мире? – сказала Тимия.

– Верно. А что вы думали это коснулось только вас? – Соколов усмехнулся. – Это началось в Шестом, но на данный момент обелиски появились в каждом уголке земли, моря и океана с точнейшим расстоянием меж друг другом в десять километров. И что я хочу вам сказать, – Соколов, судя по звуку и тряске камеры, сменил положение в своем удобном кожанном кресле, – мы ваши единственные друзья, так что, прошу, доверьтесь нам и расскажите что вы видели. Попробуйте вспомнить.

– Друзья? – сказала Тимия в которой уже начинало что-то кипеть. Она только часов пять назад была в своем “нормальном” мире, пила плохой кофе листая новостную ленту и искала информацию по их делу, а тут их забросило в будущее и без каких-либо объяснений нацепили на них наручники и… – А вот это что? – Тимия дернула пальцем за ошейник.

Виталий Соколов опустил камеру ниже, отдернул воротник водолазки и показал точно такой-же ошейник и на его голове.

– Мы с вами в одной лодке, – сказал командир и вновь усмехнулся гнилестной улыбочкой, – я же вам сказал.

Ч4.

Нельзя сказать что мир погрузился в хаос таким образом которым нам показывали апокалипсис в любом из фильмов-катастроф. Нет. Мир продолжает более-менее функционировать. Не осталось экономических институтов, закрылись мировые бренды уличной еды, старики в пансионатах остались без строгих вожатых, а заключенные в тюрьмах без надзирателей. Мир изменился таким образом которым его конец никто не ожидал.

Первый обелиск появился в Шестом районе и после него еженедельно появлялся новый. Просто “появлялся”. Никто и ни разу не заметил как он вырастает из под земли или падает с неба, никто не заснял на любительскую камеру своего телефона, и ни одна камера видеонаблюдения этого не засекла. Хотя сказать что на этих роликах не было обелиска тоже сказать нельзя. Ученые постановили что человеческий глаз, и наш разум, просто отводит глаза, отводит наше внимание в сторону когда обелиск “появляется”, они говорили что чисто технически на пленке есть момент его появления, просто мы, как вид, не можем посмотреть на него и наш разум отводит глаза в сторону.