Иногда и дилетанта полезно выслушать

"Так что самый раз выпить за раскрытие дела. Как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. Если и не государство, то сам себя убийца все же покарал!"

"Бог – он все видит," – решился я прокашлять, потому что нужно было заполнить паузу. Михаил же, оценив взглядом стоящую на столе посуду и закуску, после реплики-"А и черт с ней! – достал две чистые стопочки и наполнил их водкой. Как я понял, посчитал предстоящий тост важнее скандала с женой по поводу несанкционированного потребления крепких спиртных напитков.

По стопочке выпили, рыбкой закусили. Снова перешли на пиво и разговор продолжили. Теперь Михаил рассказывал детали: как разбирался по поводу смерти Мацурина, как разговаривал со всеми, кто того знал по жизни и работе. Никаких Фактов насильственной смерти не нашел, да и характер ее говорил о несомненном несчастном случае в состоянии наркотического отравления. Здесь все было понятно.

А вот с остатками рубашки, находка которой подтверждала причастность Мацурина к убийству горного мастера, оказалось сложнее.Михаил признался, что мотив для убийства горного мастера он так и не нашел. Абсолютно разные были люди, не пересекались ни по работе, ни по жизни. Никто не замечал между ними конфликтов, и никакой между ними женщины не стояло точно. Единственное, что по мнению опера этих людей соединяло, могла быть «травка». Мацурин курил много и открыто, горный мастер, как Михаил от меня же «услышал», "тоже покуривал". Но оба мертвы, и разбираться дальше по этому направлению бесполезно; оставалось принять его как возможно приведшее к конфликту с последующей трагической развязкой.

Я, конечно, не мог не поинтересоваться; если Мацурин убийца, то на момент преступления проверялось, где он был и чем занимался? Оказалось проверялось и очень тщательно. В ночь с восьмого на девятое мая, когда преступление и произошло, Мацурин не замечался ни в каких кампаниях, соседи по дому его тоже не видели и не слышали. То-есть, алиби не нашлось. Мне оставалось все услышенное принять на веру и потихоньку разговор кончать. И что бы не допивать остатки пива молча, я поинтересовался, не носил ли Михаил остатки рубашки в магазин. Вдруг там Мацурина вспомнят как покупателя? Тогда и я поверю, что он убийца.

"Обижаешь," – опер нахмурился, – "рубашку такую у знакомых нашел, в магазин носил и заставил вспоминать не только этого наркомана. Всех подозреваемых фотки показывал, и бестолку. Некоторые точно не покупали – это наши, Мирненекие, а партийских они не помнят. Рубашки хорошие были, сразу очередь образовалась и расхватали в момент."

"Что, такие красивые?" – проявил я настырность.

"Модные," – уточнил Михаил, – "фасон молодежный, и пуговицы обалденные."

"И у той, что нашел, пуговицы были?"

«Нет, наверное срезал, чтобы пол не царапать, когда протирал. В помойке лежат – в квартире их точно не было».

Здесь мы остатки пива проглотили, и я поднялся, собираясь уходить – пора и честь знать.

"Может еше по стопке?" – Михаил подмигнул и звонко щелкнул пальцем по горлу.

"Нет, хватит," – мы и так были «хорошими», – "спасибо за разговор, пора мне."

«Тогда успехов во всем!" – Михаил проводил до двери, – "И не болтай никому лишнего!»

Часть 11

Сомнения, заморочки, и как следствие – «фантастическая версия»

Во дворе машины с женой и ее подругой не оказалось. И что можно смотреть столько времени? Все же у нас не городские гиганты, которые за день обойти сложно, а небольшие магазинчики, типичные для таких же небольших поселков, едва доросших до статуса "городского типа».