Иногда и дилетанта полезно выслушать

Я успел занять место на накаченной камере – правда на внешней от брезента стороне, но все же можно было сидеть – как прозвучала команда Николая Матвеева: всем взять в руки по стакану или другой емкости для спиртного, а в оставшиеся чашечки и баночки положить Хе, желательно в одну посудину на супружескую пару.

С шумом и гамом разобрались с тарой, потом кто разливал спиртное в подставляемые стаканы, кто раскладывал в оставшуюся посуду Хе. Всем нетерпелось начать праздничное действо – от свежего воздуха, красочного вида закуски, обалденного запаха и аромата Хе и ухи, аппетит достиг той черты, за которой руки непроизвольно тянут ко рту все съедобное.

Через час с едой и выпивкой было прикончено. Зато прибавилось смеха и децибел в разговорах. Несколько женщин побежали к недалеким кустикам что-то там «попудрить», а мужики полезли за сигаретами. Кряхтя и охая не столько от неудобного положения на брезенте, сколько от объема поглощенной еды и выпив-ки, народ поднимался, потягивался, разминал руки и ноги. Все это, конечно, не молча, а со смехом и возможными приколами. Потом большинство полезло в воду охладиться, и я тоже освежился. Но быстро из воды вылез и начал придумывать, чем бы сейчас заняться.

Ну почему я не могу как все? Вон приятели – Паша и Владимир – веселятся во-всю, находят себе развлечения. Слава богу жена занята с подругами и я ей не нужен. Даже шофер – единственный из отдыхающих ничего не пил, а весел, как и остальные.

Я недолго пошатался по берегу, потом пробрался к Игорю Георгиевичу, который забрел в воду до ближайшего пучка камыша и пытался что-то поймать на удочку. Пока не клевало, а стоять рядом и дышать над ухом – любому рыбаку настроение испортит. Вылез на берег, нашел Свету среди женщин. Она посмотрела на меня, посмотрела и вздохнула:

"Что, не знаешь куда себя деть?"

"На турбазу хочу сходить," – промямлил нерешительно.

"Сходи, сходи," – поддержала одна из подруг жены, – "только пакет возьми, и деньги. Мороженое нам принесешь."

Света посмотрела на меня, на подругу:

"Ладно, валяй, купи побольше, штук десять. Деньги в кошельке в сумке."

"Уже лечу," – с воодушевлением принял задание к исполнению; повернулся бежать за деньгами и заметил, как жена безнадежно махнула вслед рукой: что возмешь с ненормального, не умеющего отдыхать?

Вложил один пакет в другой для надежности, сунул в них деньги; натянул шорты и нацепил босоножки, побежал к турбазе. Всего-то полтора – два километра от нас. И через пятнадцать минут попал в другой мир. На выровненной, можно сказать окультуренной площадке два ряда домиков, чуть больших по размеру , чем наши геологические в отряде. Что бы можно поставить не две как у нас, а четыре кровати, из расчета на среднюю семью. Конечно, подведено электричество, и из многих несется бодрая музыка. Сразу за домиками три щитовых здания с вывесками "Столовая", "Медпункт", "Кафе". В столовой, как я знал, никого не кормят – там стоят столы и газовые плиты, на которых желающий может приготовить себе обед. Сегодня, по случаю праздника, здесь же стояли две бортовые машины, с них шла бойкая торговля водой, пивом, сладостями под громкую, на всю турбазу, музыку.

Отдыхающих в этом месте – не протолкнешься. И в большинстве не стройных и загорелых молодых, а солидных, часто с объемными белыми животами и сгоревшими под солнцем красными спинами. И в купальниках, у мужиков больше смахивающих на трусы, а у женщин – полностью скрывающих недостатки фигур. Из партийских увидел здесь трех человек, но в данный момент мне не нужных. И, к сожалению, дежурным милиционером, ошивавшимся здесь же, оказался не мой приятель Михаил.

Потолкавшись на этом базаре и никого нужного не разглядев, прошел к берегу. Пляж на турбазе отличный – широченная полоса желтого мелкого песочка, продолжающегося в воде до глубины человеческого pocтa. Правда, чтобы ее достичь, нужно отойти от берега самое малое на пол километра. Такое здесь пологое дно.

Пляж пестрел деревянными лежаками, разосланными одеялами, покрывалами, надувными матрасами и… всем-всем, что попало под руку и что можно ра-сстелить на песке. Народ интенсивно отдыхал: бадмингтон, волейбол, карты, пиво; кто помоложе – просто носились друг за другом, кого-то закапывали в песок, так что торчала одна голова; совсем немногие лежа принимали солнечные ванны, женщины – в черных очках и с прикрытыми носами. Крик, шум, смех – все по полной программе.