Иногда Карлсоны возвращаются

– Не смеши меня! Даже я вскрыла ее за пять минут. И увидела, что там нет ни гарантийного письма в банк, ни уведомления о замене актрисы.

– Ты? Но ты же говорила, что не знала пароля…

Но Таня, не слушая его жалкий лепет, гнула свою линию:

– А раз их там нет, значит, их там никогда и не было. И не по вине Кирилла, а по твоей вине.

– Таня! Все знают, что я всегда был против такого риска! Я всегда брал гарантийные письма…

– Тебя поманили хорошей должностью в крупном агентстве, – упрямо перебила его Таня. – И ты решил тут рискнуть напоследок, потому что наша судьба тебя уже мало волновала? А когда не получилось, договорился с кем надо и устроил падение самолета?

– Абсурд! – Когда Леонид это услышал, мужество как будто вернулось к нему, даже глаза мигом высохли. – Зачем бы мне было Кирилла убивать?

– Затем, чтобы сохранить твою безупречную деловую репутацию. – Таня, как видно, заранее все продумала. – Тебя в рекламе знают только по работе в агентстве Кирилла Легейдо «Гаррисон Райт». Аккуратной, точной, без финансовых рисков…

Леня молча посмотрел на Таню. Она с вызовом глядела ему в глаза.

– Будь Кирилл жив, вся Москва бы уже знала, что это ты нас разорил, – продолжала Таня. – Кто бы тебя взял после этого на самую ничтожную финансовую должность? Никто! Вот потому ты и убил Кирилла…

Арт-директор вскочил с места. Борода у него от возмущения растопырилась, точно банный веник:

– Танюх, ты че, охренела?

– А что? А вдруг она права? – поддержал Таню копирайтер.

– Да стопудняк это бред! – никак не мог успокоиться арт-директор. – Лень, девушка заболела, не обращай внимания…

Таня непроизвольно сжала кулаки, так что ногти впились в ладони. Глаза ее светились в полутьме опасным блеском, точно у приготовившейся к нападению рыси.

– А может, ты с ним заодно? – бросила она в лицо арт-директору.

– Я? Ты мала еще рассуждать, с кем я и за что!

Все начали говорить одновременно, причем на повышенных тонах. Деловое совещание перерастало в безобразную ссору. Копирайтер замахнулся на исполнительного директора. Видя, что ситуация выходит из-под контроля, Турецкий набрал в грудь побольше воздуха и рявкнул:

– Тихо! Всем оставаться на местах! Следователь Турецкий, по поручению генпрокуратуры!

Волшебное слово «генпрокуратура» оказало свое обычное действие: вмиг стало тихо.

– Мы занимаемся этим делом, – без крика, спокойно произнес Турецкий. – Прошу вас всех воздержаться от скороспелых обвинений. Дело расследуется. В нем появились новые обстоятельства. Я обещаю: скоро все станет ясно…

Личное дело Александра Турецкого. Муж в отсутствие жены

Если бы Турецкий мог себе это позволить, после посещения агентства «Гаррисон Райт» он вернулся бы в «Глорию», несмотря на окончание рабочего дня. Он вообще временно стал бы, в буквальном смысле, дневать и ночевать на работе. Но в «Глории» его поджидали Плетнев и Меркулов, а ему как-то не хотелось смотреть им в глаза… А дома придется смотреть в глаза Ирине, что еще мучительнее… Черт, может, снять номер в гостинице? Хотя бы на сутки? По деньгам он может себе это позволить. «Лечь бы на дно, как подводная лодка, чтоб не могли запеленговать», – вспомнилась песня Высоцкого. Саша достал мобильник: не отключить ли его, чтобы и вправду не могли запеленговать? Но мобильник и так не подавал никаких сигналов. Похоже, Александр Борисович Турецкий больше никому не нужен…

Да нет, ерунда. Можно скрыться на сутки, на двое, ну а дальше-то? Все равно придется, рано или поздно, встретиться с женой, друзьями, перед которыми так невыносимо стыдно, будто они поймали его за каким-то неприличным делом… да по существу так оно и есть! Нет уж, придется как следует разобраться и все объяснить. «Или эмигрировать в Аргентину», – усмехнулся Турецкий, направляя автомобиль к дому. Антон и Костя, – они и так уже все поняли. А вот отношения с Ириной нельзя бросать на самотек. Кажется, у нее от этой ее психологической науки совсем крышу сносит, – по крайней мере, в последнее время Иркины реакции стали непредсказуемы…

Стоя в пробках, Турецкий составлял речь. Объяснительно-покаянную. По убедительности доводов и силе эмоционального воздействия она способна была растрогать Нюрнбергский трибунал. Входя в подъезд, Александр Борисович отрабатывал ее завершительную часть… Но стоило открыть дверь своими ключами, как превосходно составленные фразы начисто улетучились. Какая-то особая, снулая, лишенная живого присутствия тишина в квартире доказывала, что Ирины дома нет. Для верности Саша прошел по всем комнатам. Возле шкафа с одеждой – разбросанные платья, на подзеркальнике – ворох косметики: точно, знакомая картина маслом, супружница в спешном порядке собиралась в ресторан… Турецкий сморщился и напрягся, пережидая волну обрушившейся на него боли. Она торопилась… она думала, что опаздывает… такая педантичная, как всегда… она пришла на час раньше! Какое дурацкое совпадение… по времени… с Ольгой…