Иногда оно светится (СИ)

— Ты снял блокировку!

— Но ты ведь это и хотел, Линус? Или я ошибся?

Я подул на обожженную руку.

— Котенок, ты снял блокировку, над которой я бился двое суток. Даже не снял, ты обошел ее! Но это невозможно.

Даже я… Черт. Я, конечно, мало понимаю в таких делах, но я работал с этой системой четыре года и кое-что в ней понимаю. Но я не понимаю того, как ты разобрался с этим. Это невозможно.

— Невозможно упасть с орбиты в нефункционирующей капсуле и уцелеть.

— Котенок!

— Ладно-ладно… — он потерся о мое плечо, — Это очень старый маяк, да?

— Этот хлам уже в почтенном возрасте.

— Это «Сакком» — Котенок ткнул пальцем в терминал, — Ему лет пятнадцать, он чуть младше меня.

Обойти его блокировку сложно, но есть пути. У меня получилось часов за семь. Я немного запутался в протоколе обмена данными между входящим каскадом и портами второго массива, все-таки я еще очень плохо знаю имперский, но…

— Вас учили этому?

Получилось жестче, чем надо.

— Да. Взламывать устройства связи имперского образца у нас учат почти с детства. Извини, я не смог восстановить управление логгером — там стоял хитрый блок, о котором я не знал. Мы такой не изучали… Когда я попытался обойти блокировку, он сжег все… У нас нет логгера больше.

— Что ж, лучше быть безоружным, чем вооруженным, но слепым, — протянул я, — Стой. Выходит, ты в любой момент, с самого начала, мог взломать к чертям терминал связи?

Котенок побледнел. Даже не побледнел — просто его щеки тронула легкая, едва заметная, изморозь.

— Да, — прошептал он, — Мог.

— Диверсант! Взломщик! — я обнял его и поцеловал в холодный лоб, — Ты умнее меня, Шири. Умнее старого дурака

Линуса. Я бился двое суток… Черт, чего ж ты сразу не сказал?

— Я боялся все испортить.

— Ладно, это уже неважно. Значит, связь восстановлена? А обзор?

— У меня нет кодов доступа к спутнику, но я расчистил дорогу, твои старые должны сработать.

— Ты у меня молодец. Ты чудо.

Он смутился, бледные щеки тут же заалели. К похвале он все еще не привык.

«Привыкнет, — пообещал я сам себе, все еще держа его в объятьях, — Чего бы мне это не стоило, но этого он получит с запасом. Я вытащу тебя, Шири-котенок. Туда, где ты сможешь быть спокоен.»

Я сел перед терминалом.

— Ты чай не выпил, — подал голос Котенок.

— К чертям чай. Тащи вино.

Он не стал упрямиться и говорить, что вино с утра вредно, должно быть голос у меня звучал так, что ему не хотелось перечить. Это хорошо. Давай, старик Линус, просыпайся. Скоро будут отсчитаны последние часы, ты должен быть готов. Сбрось с себя усталостьи нерешительность, тут нам потребуется все, что есть.

Дорогу к спутнику я пробил быстро. Большой экран неспешно засветился. Сперва его залило молочным светом, потом он стал местами чернеть, по нему заплясали острые серые сполохи помех, из которых постепенно, как горы в тумане, стали вырисовываться знакомые контуры системы. Наша планета, безымянный шарик, крутящаяся в Космосе капля, солнце — пузатый огненный круг… У этой системы была лишь одна планета. И больше я ничего не видел.

Конечно, корабль еще далеко от орбиты, но мощность у спутника приличная, он управляет орбитальным логгером и просматривает пространство на сотни тысяч километров. Я уже должен был видеть герханский корабль. Ведь он в одном дне пути от нас.

Я всмотрелся в экран, так, что появилась резь в глазах, высматривая малейшую точку, крутящуюся на переферии.

Может, она спряталась в этой молочной каше или у меня просто устали глаза или… Или. Сердце вдруг стало бить ровно и спокойно. Я выпрямился, отведя взгляд от экрана. Да. Именно так. Или.

«Если ты готов бросить все, тебе стоит смириться с мыслью о том, что когда-нибудь бросят и тебя, — тихо сказал Линус-Два. Голос его был печален, — А ведь ты знал, что так и будет, да?»

Мне не хотелось с ним беседовать и он послушно исчез как дым от сигареты, не оставив после себя ничего.

Влетел Котенок с бутылкой вина, но, увидев меня, остановился. То ли я в последнее время совершенно разучился владеть лицом, то ли он начал понимать меня куда лучше, чем я сам ожидал.

— Линус… Их нет, да?

Я без слов взял бутылку, быстро вывернул пробку и поднес ко рту. Знакомый запах вина. Вино всегда рядом, оно всегда поможет. Даст сил, даст способность думать, уберет страх…

— В чем дело?

Так и не сделав ни одного глотка, я с отвращением посмотрел на бутылку, отставил ее.

— Их нет. Хотя они еще вчера должны были быть в зоне видимости.

Он все понял сразу.

— Ты ожидал этого, да?

— Наверно.

Мы помолчали. Здесь не о чем было говорить, сколько ни произнеси слов — от них не станет легче и они лишь заберут время. А время — это единственное, что мы сейчас имеем.

— Я могу выйти на связь с кораблем и узнать, почему они опаздывают, но не уверен, что мне стоит это делать.

Они тоже люди и у них есть свои головы на плечах. Если они решили… Это их решение. У меня нет права чего-то от них требовать. Похоже, что наш ангел пролетел, махнув крылом. Ничего, не думай… Я отправлю им сообщение.

— Но мы их даже не видим, — сказал Котенок мертвым голосом, рассматривая экран.