Иногда воспоминания бывают очень назойливыми (СИ)

— Меня отец привезёт, — вздохнула Галина, — Он тоже на сегодняшнем вечере будет… вместе с Казановым.

— А этого генерала-бабника ты зачем пригласила? — неприятно удивился майор.

— Увидишь, — лукаво улыбнулась ему полковник и, заметив, какое лицо стало у её зама, упрекнула его:

— Между нами ничего нет. И не будет. Так что успокойся.

— Прости, — поспешно извинился тот, — Само как-то получается…

— Я знаю, — улыбнулась она, — И потому прощаю.

— Ну, что ж… — вздохнул Николай, — Я думаю, мне пора…

— Au revoir*, — улыбнулась Галина и, нежно поцеловав его в щёку, изящно удалилась.

— До встречи… — ошарашенно протянул Круглов, касаясь той щеки, на которой всё ещё чувствовался поцелуй.

Полковник добралась до двери подъезда и, прежде чем войти в дом, взмахнула на прощание рукой и скрылась внутри.

А майор уехал к себе домой готовиться к предстоящему вечеру.

***

— Пап, я дома! — крикнула Галина, заходя в квартиру, снимая с себя верхнюю одежду и туфли и надевая балетки. После этого она прошла в гостиную, где у окна сидел её отец и пил чай.

— Привет, Галка… — задумчиво протянул Николай Иванович, внимательно посмотрев на дочь. Но та, не обратив особого внимания на его тон и тихо напевая что-то себе под нос, принялась выкладывать из сумочек на свой письменный стол документы. Затем ненадолго ушла в спальню и вскоре вернулась переодетой в домашнюю одежду. Потом снова исчезла, — на этот раз на кухне, — вернулась с чашкой чая и села напротив отца.

— Ну, и кто он? — наконец поинтересовался Рогозин.

— Ты о чём? — не поняла Галина: за минуту до этого она была погружена в мысли о сегодняшнем вечере и на её лице цвела еле заметная блаженная, счастливая улыбка, так что его вопрос застал её врасплох.

— Не о чём, а о ком. Я о том мужчине, который тебя подвёз и с которым ты разговаривала на улице, — пояснил Николай Иванович, наблюдая за реакцией дочери. У той было такое лицо, будто ей объявили о роспуске ФЭС.

— Ну-у… — протянула полковник, пытаясь выиграть время, — Это мой зам, майор Круглов.

— И что у тебя с ним? — живо спросил у неё отец. Похоже, это очень сильно интересовало его.

— В каком смысле? — это был глупый вопрос, так как глава ФЭС прекрасно знала, что он имеет в виду.

— В том самом.

— Хорошо, я сдаюсь!.. — вздохнула женщина, — Да, у меня роман с моим замом! И теперь ты будешь читать мне нотации о том, чем чреваты служебные романы?! — с вызовом спросила она.

— Нет. Я очень рад за тебя, — спокойно улыбнулся Николай Иванович, — Я надеюсь, ты меня с ним познакомишь?

— Конечно! — облегчённо рассмеялась Галина: разговор перешёл в домашнее, семейное русло. Она взглянула на часы.

— Ох, не опоздать бы! Засиделись мы что-то! — спохватилась полковник и в три глотка осушила чашку, — Пап, я в душ. А ты одевайся, — сказала она отцу и вышла.

***

— Пап, ты готов? — спросила Галина, появляясь в комнате в халате. Её волосы почти уже высохли.

— Готов, — кивнул тот, застёгивая пиджак, — А ты что наденешь?

— Чё-ё-ёрт… — простонала полковник, — Я не знаю, что мне надеть! — сейчас она была очень похожа на Оксану Амелину с её вечными заморочками по поводу дресс-кода, — Папа, помоги! — взмолилась женщина.

— Галь, спокойно. Давай просто посмотрим твой гардероб.

Глава ФЭС послушно открыла шкаф, где хранились все её вечерние платья и костюмы.

— Нет, нет, нет… — монотонно бубнила она, отвергая платья одно за другим.

— Может, вот это? — спросил её отец, указывая на облегающее платье выше колен с блёстками.

— Папа! — укорила его дочь, — Я же глава Федеральной Экспертной Службы, а значит, являюсь образцом приличия! — тут в её глазах заплясали чёртики, — Идея хорошая… Но не в этот раз.

— О, а вот это в самый раз! — произнёс Николай Иванович, снимая с вешалки тёмно-фиолетовое платье в пол на бретельках, с вырезом и брошью на груди.

— Точно! — улыбнулась Галина, забирая его у отца.

— Твой майор будет в приятном шоке, — заметил Рогозин.

— Папа! — порозовела дочь.

— Переодевайся скорее. Я хочу посмотреть, как оно на тебе сидит, — поторопил её отец.

Глава ФЭС с платьем в руках выбежала из комнаты. Через три минуты она вернулась уже переодетая.

— Прекрасно! — восхитился Николай Иванович, обходя её кругом. Полковник покрутилась на месте. Платье отлично обрисовывало её фигуру — и прежде всего её грациозную талию; а вырез — её красивую грудь.

— Charmante**! — удовлетворённо изрекла она, — У меня, кстати, есть к нему туфли, — Галина порылась в шкафу и вытащила коробку с такими же тёмно-фиолетовыми замшевыми туфлями на высокой тонкой шпильке, — Осталась только причёска.

— Давай я тебе сделаю такую, какую сделал твоей матери на нашем первом свидании, — предложил ей отец, — Мою фирменную.

— Давай, — согласилась полковник…

***

— Ну вот, готово, — объявил Рогозин.

— Belissimo***! — ослепительно улыбнулась глава ФЭС, посмотревшись в зеркало и быстро нанеся лёгкий макияж, — Пап, пойдём. А то опоздаем.

— Подожди, — остановил её отец и вышел из комнаты. Он вернулся через минуту с небольшой шкатулкой.