Обернувшись, я увидела обнажённого Этьена, чьи глаза жадно скользили по моему обнажённому телу. Я только потом поняла, что всё произошло так быстро, что я даже не успела испугаться. Он ведь просто целовал меня: жадно, долго, возбуждающе – это был необыкновенно долгий и искушающий поцелуй. А потом я почувствовала его руку у себя между бедер. Это было примерно то же самое, что показывала Даниэлла — только не для мужчины, а для женщины. Я забыла обо всем на свете, забыла о том, что мне надо бояться, что этот замок – моя тюрьма, что меня принудили быть свидетельницей секса между оборотнями.
Всё это внезапно стало неважно.
А потом меня накрыла волна неописуемого наслаждения.
Этьен
Ловя ртом её судорожные вздохи, я четко ощутил тот момент, когда Таис окончательно обмякла на моих руках от накрывшего её оргазма. Мне хватило несколько быстрых движений по её бедру, чтобы излиться, пометив её своим запахом.
Да, ещё день назад я не собирался этого делать — не собирался облегчать жизнь беглой жены в своей стае, но... это должно быть её последнее полнолуние перед родами, и я просто не хотел усложнять ситуацию ещё больше.
Перенеся Таис в спальню, я с интересом наблюдал за тем, как она медленно приходит в себя, осознавая, что только что произошло между нами.
Глядя на меня своими пронзительными карими глазами, она тихо спросила:
— Эти уроки… Это моё наказание?
— А ты сама как считаешь? – приподняв бровь, поинтересовался я. – Ты считаешь, что это наказание?
— Это гадко, — поморщилась Тая. – То, что происходило между Даниэллой и тем парнем – гадкое животное совокупление, и ничего больше.
—А то, что происходило потом между нами? – осторожно спросил я, действуя точно по указке Натана. – Это тоже было «животное совокупление»?
— Разумеется! – фыркнула моя жена. – А ты что, назовёшь это любовью?
— У любви много форм, — пожал я плечами. – К тому же, тебе понравилось. Ты кончила от одних лишь прикосновений, я в тебя даже не вошёл.
Таис замерла, застигнутая на месте преступления.
— Эмм…
Она растерянно смотрела на меня, не зная, что ответить. Усмехнувшись, я продолжил свою мысль.
—Или ты настолько лицемерная ханжа, что осуждаешь любое удовольствие?
— Да! Нет!
Таис зажмурилась.
— Это случайность.
Случайность. Ага.
Разумеется, случайность.