Иной цвет

Мне казалось, что она по чьей-то доброй воле идет по улице только для того, чтоб ее увидели люди. Но лишь кто-никто мельком бросал на нее взгляд. Не чаще, чем даже на меня! Равнодушие прохожих к моей спутнице изумляло меня и где-то в глубине души успокаивало: мне легче и реже придется ее оберегать от других. А такие пижоны - вон как тот!- пока осмыслят, что они прохлопали, мы с ней будем уже далеко-далеко.

Мы шли и молчали.

Грубовато, совсем нелюбезно, я вдруг спросил ее:

- Как вы знакомы с Ниготковым?

- Ах, это вы? Вы все еще не ушли? -удивилась она.

- Что вы о нем знаете?

- Все.

- Что все? - спросил я.- Все-таки, может быть, не все?..

- Абсолютно все!

- Что он сделал? Скажите!

- Это семейная тайна.

- Говорите! - вскричал я.- Немедленно!

- Я вас уже однажды просила...-очень тихо сказала она.- Пожалуйста, никогда не кричите на меня при всех...

- А где же?..-возмутился я.-Дома можно кричать?

Она вздохнула и сказала:

- Дом - это не улица...

- Что Ниготков сделал?-допытывался я.- Кто он? И что за семейная тайна?

- Такая... И почему это я встречным должна все рассказывать?

Я промолчал.

- Ну, хорошо,- почему-то смирилась она.- Могу сказать... Он упорно настаивает на разводе.

- На разводе?!-так вскричал я, что обратил на себя внимание прохожих.

Она вскинула красивые брови (может быть, вскинула чуть выше, чем следовало), округлила глаза и снисходительно, словно умудренная долгим опытом женщина, спросила:

- Вы заинтересованы в нем? Вы что, его племянник или брат?

- А вы что - его жена?

- Увы!-задумчиво, печально покивала она головой.- И мать троих детей.

- Сколько же вам лет?!

- Тридцать два. Пошел тридцать второй... Вы понимаете: детей ведь надо воспитывать и кормить... А я одна.

- Где же вы работаете?-ужаснулся я, глядя на свои, ставшие какими-то синими руки. Такого же цвета стало и все мое тело и, конечно, лицо.

- Санитаркой в областной больнице,-просто ответила она.-Сами представляете: ведра, тряпки, полы...

- Я завтра же пойду на ЭФОТ,- решительно сказал я.-И стану работать на любом месте. И не поеду в Москву на...- едва не проговорился я.Хотите, я буду вам помогать?

- Нет, мне подачки не нужны. Я справлюсь одна.

- Ну... не как подачки...

- Простите, пожалуйста!-виновато улыбнулась она.-Я не совсем уместно пошутила. Вы не сердитесь? Ну, ну, что вы?..- решительно остановилась она передо мной.-У вас что, нет чувства юмора?

- Возможно...

-Жаль!-вздохнула она.-Но не унывайте: как-нибудь проживете!

Я не унывал, но был подавлен. Просто я был оглушен ее присутствием, был слишком счастлив, что видел ее и слышал. И боялся потерять ее...

- Вы что, спите на ходу?.. Дядя Демид настаивает на разводе с тетей Светланой! Вам нехорошо? О, простите! Я не думала, что вы поверите в мои бредни...

- Нет, нет... Ничего! Не волнуйтесь, пожалуйста... А кто эта тетя Светлана?-безразлично спросил я.

- Мамина сестра.

- Так...- глубокомысленно протянул я, из синего цвета возвращаясь в более или менее счастливое состояние.-Значит, он вам седьмая вода на киселе?

- Может, и восьмая.

- Как вас зовут?-довольно буднично спросил я.

- Устала я от ваших вопросов...- не тяжело, а глубоко вздохнула она.-Меня зовут Лариса.

- Очень приятно! - протянул я ей свою руку, но она почему-то своей мне не подала.- Разрешите, понесу вашу сумку,- нашелся я.

- Пожалуйста,-улыбнулась она.-Да у вас ведь чемодан!

- А меня зовут Константин,- сказал я.- Просто Костя. Дымкин.

И тут нам вдруг не о чем стало говорить.

После продолжительного молчания она оживленно сказала:

- Несколько дней назад я по радио слыхала песню. Там были такие слова: "Наш Костя, кажется, влюбился,"-кричали грузчики в порту..."

- Портовые грузчики-ребята веселые...-с апломбом заметил я, открыл свой пустой чемодан и положил в него ее хозяйственную сумку.

Мы подходили к огромным старым деревьям в конце улицы, где когда-то был парк.

Лариса сказала, что должна меня оставить. Мы договорились с ней встретиться на следующий день.

Я, счастливый, помчался на автобусную остановку, чтоб сразу же поехать и сдать билет. Веселая и возбужденная, став золотисто-шафрановой, на остановку прибежала Лариса. Оказывается, в своем чемодане я едва не увез ее пустую хозяйственную сумку...

СОМНЕНИЯ

Мне это солнечное утро запомнилось на всю жизнь.

Мы купались, загорали и непрерывно болтали. Я, что мог, рассказал Ларисе о своем странном цветовидении. Рассказал и о нашем с Вадимом Мильчиным приключении в остинском лесу. Она смеялась и удивлялась, и сначала не верила моему рассказу. Думала, я все выдумываю. В том числе и про цветовидение. Когда же я упомянул о Ниготкове, что принял за него совсем другого человека, Лариса сказала:

- Скорее всего, это он и был. У него где-то там старинные друзья живут.

- Но как же он успел появиться дома?-недоумевал я.

- Ну, не знаю. Может, на вертолете прилетел.