Инокуляция

Он поднялся и, ещё раз поёжившись, побрёл по улице. Машин становилось всё меньше и меньше, но среди них показалась одна с включенными мигалками. Сирена не вопила у неё, и Никита через некоторое время понял, почему.

– ВНИМАНИЕ! – заорал голос, усиленный мегафоном. – ОБЪЯВЛЯЕТСЯ КАРАНТИН! БЕЗ МАСКИ И ПЕРЧАТОК НА УЛИЦУ НЕ ВЫХОДИТЬ! ВНИМАНИЕ! КТО ВЫЙДЕТ БЕЗ МАСКИ И БЕЗ ПЕРЧАТОК, ТО ПОЛУЧИТ ШТРАФ. ПОТОМ НЕ ГОВОРИТЕ, ЧТО ВАС НЕ ПРЕДУПРЕЖДАЛИ!

Машина едва ползла, и когда проезжала мимо Никиты, он посмотрел в кабину. В наступивших сумерках он не рассмотрел хорошо лиц, находившихся там, потому просто проводил автомобиль взглядом.

Он прибавил шаг.

Ирина, натянув на себя вязаный необъятный свитер, сидела на кухонном подоконнике, подобрав к груди колени и обхватив их руками. Она смотрела в потемневшее окно, в котором уже вряд ли хоть что-то можно было высмотреть.

Когда Никита вошёл, аккуратно ступая, контролируя каждый свой шаг, чтобы не топотать, как Годзилла, она даже не посмотрела на него, погруженная полностью в свои мысли.

– Что? Уже нагулялся? – спросила она, даже не оборачиваясь. – Что-то быстро.

– Настроения нет, – ответил он просто. И даже не соврал.

Ирина никак не прокомментировала эти слова своего любимого парня, и тот, немного постояв и ощущая себя конченым дураком, пошёл в ванну и вымыл руки с мылом, а потом и лицо.

Он с удивлением обнаружил, что кран, ещё вчера отлично работавший, сегодня уже дал слабину. Крупные капли воды падали на раковину одна за одной, даже не думая прекращаться.

«Одно к одному», – пронеслось в голове адвоката, и он вышел обратно в коридор.

Ирина продолжала сидеть на подоконнике.

– Не сиди ты на подоконнике, – не выдержал Никита. – Застудишь матку, как будешь рожать мне детей?!

Ирина посмотрела на него спокойно, без тени улыбки.

«Понятно, дело серьёзное», – решил Слободин и не стал продолжать этот разговор. Просто прошёл к куртке, где машинально оставил свой телефон. У него был номер хорошего сантехника, кстати, который он получил от Кшиштофа Хшановского.

Время ещё было не очень позднее, а откладывать на потом Никита не любил то, что можно было сделать сегодня.

– Ало, приветствую, – сразу же начал он, как в трубке послышались короткие покашливания. – Это Слободин. Ваш номер мне давал Кшиштоф. И он сказал, что я могу обратиться к Вам, если что.

– Ну… Если у Вас беда с сантехникой приключилась только, – серьёзно отозвался мужик на том конце провода своим медвежьим, грубым голосом.

– Да, именно, кран протекает… Можете Вы приехать сейчас? Я понимаю, что слишком поздно, но заплачу двойной тариф.

– Хорошо, можно ваш адрес?

– Давайте я отправлю Вам его «эсэмэской».

Сантехник не возражал, и Никита принялся печатать название улицы и номера дома с квартирой, как услышал тяжёлый прыжок. Это Ирина спешила к нему.

– Мда, – протянула она, выглянув из кухни с крайне уничижительным выражением лица. – А ты говоришь «дети». Какие дети? Чему ты их можешь научить? Ты даже кран починить не в состоянии.

Никита от такого уровня претензии не только опешил, но и немного разозлился.

– Ты знаешь, что есть два типа мужчин, – ответил он. – Одни могут поднять холодильник на пятый этаж, а другие могут заплатить за это.

– Ты намекаешь, что относишься ко второму типу? – она приготовилась злобно усмехнуться.

Никиту и самого это почему-то ещё сильнее разозлило.

– Если тебе нужен тот, кто умеет чинить унитазы, то и встречайся с ним. Вот как раз сейчас приедет симпатичный дядька… И можешь сразу взять у него телефончик.

Ира фыркнула и развернулась, чтобы снова войти в спальню.

– И нечего тут фыркать! – рявкнул Никита. – Я ещё не знаю, чем ты тут занимаешься, пока меня нет, пока я на заседания летаю.

Ира остановилась, оглянулась. И теперь в её взгляде уже читалась растерянность, будто она кого-то толкнула в шутку, а ей зарядили под дых коленом.

– Что?!

– Что слышала! Что ж ты выбрала меня, коль я такой хреновый?! Думаю, у тебя был не один мужик до меня, чтобы получше разобраться, кто тебе нужен.

– Да пошёл ты, – прошипела она. Кажется, он смог добраться ей до давно заросшей раны и хорошенько потыкать туда ржавым гвоздём.

– Пойду… Только кран починю.

Никита достал часы из кармана, которые он так и не надел. И положил их на тумбочку. Конечно, в первую секунду он даже хотел швырнуть их о стену, как фарфоровое блюдце, но передумал. Всё-таки вещь дорогая. И эта вещь тут ни при чём.

Они продолжали сидеть в разных комнатах, когда приехал сантехник. И времени уже перевалило за десять часов вечера.

– Здравствуйте, – сказал ему Никита. – Я рад, что Вы приехали.

Сантехник кивнул и едва улыбнулся. Он выглядел почти точь-в-точь, как Николай Фоменко: и крепкий, и чуть с проседью. И с такой приятной улыбкой, которую Слободин мог рассмотреть, потому что маска у работяги тоже была на подбородке, как у того мерзкого администратора.

– Конечно, мне все радуются. Все хотят быть блогерами, маникюрщиками, офис-менеджерами… Но любят врачей и сантехников.

– Ирония, – заметил Никита с дурацкой улыбкой.

– Точно… Ну, показывайте, где у Вас… Течёт. Сейчас починим.