Иномирье

Подумав немного, я пришел к выводу, что лучше пока оставить амулет в покое и перейти к кольцу. Еще минус пятьдесят искр, и в мою копилку прибавилось шесть единиц «силы». При этом кольцу повезло меньше, чем пуговице. Оно пережило две потери прочности на общую сумму в триста единиц.

Осмотрев свои характеристики, я довольно улыбнулся. Сила ― сорок три, ловкость ― двадцать два. Пора бы озаботиться добычей новых орбов!

Налюбовавшись вдоволь значительно подросшими показателями, я приступил к последнему этапу. У меня оставалось еще восемь десятков искр, которые я решил потратить на «Стрекозу». Если уж и экспериментировать, то лучше это делать с ножом. И это не потому, что мне его не так жалко, как кольцо или пуговицу. Это не так. Все три артефакта для меня одинаково ценны. Просто у «Стрекозы» показатели прочности выше, чем у остальных.

Следующие несколько минут, я только и делал, что перечитывал сообщения и давал согласия на активацию умения. Пять десятков искр повысили урон «стрекозы» до двадцати семи единиц. Без потери прочности. Осталось тридцать искр.

Приступим…

― Внимание! Максимально допустимое количество искр для совершения действия: 10.

― Внимание! Шанс на положительный результат: Средний!

Дав согласие, я получил следующее оповещение:

― Внимание! Улучшены следующие параметры:

― Урон +2

― Текущее значение предмета: 29

― Внимание! Потери единиц прочности: 350

― Текущее значение предмета: 65/81

Могло быть и хуже. Дальше… Предпоследний десяток искр и урон ножа преодолел отметку в тридцать единиц. Еще минус триста пятьдесят прочности.

Не знаю, почему, но перед активацией последних десяти искр у меня начали дрожать руки. Будто сейчас должно было что-то произойти.

― Желаете активировать умение, использовав максимально допустимое количество искр?

― Давай уже покончим с этим, ― прошептал я и дал согласие.

― Внимание! Повышена категория предмета до Редкий!

― Улучшены следующие параметры:

― Урон +100

― Текущее значение предмета: 131

Вот это да! Не веря своим глазам, я уставился на свой новый нож. Причем новый — в буквальном смысле слова!

Моя «Стрекоза» изменилась. Клинок увеличился. Стал более хищным. Теперь его нельзя было сложить. Рукоять слегка изогнулась, лучше и удобнее ложилась в руку. Из обычного походного ножа «Стрекоза» превратилась в опасное оружие. Помнится, когда я нашел Обжору, минимальный урон, который он мог нанести ударом лапы, составлял меньше ста единиц.

От переполнявших меня чувств, я глупо улыбнулся. Видели бы меня сейчас родители!

Пока вертел обновку в руках, никак не мог избавиться от навязчивого чувства. Будто что-то происходит, но я не могу сосредоточиться, чтобы понять, что именно.

Ну вот, снова… Что это?

Спрятав нож в рюкзак, я настороженно замер. И прислушался.

Точно. Вот оно! Всплеск на реке. Еле слышимый. Но знакомый. Вот еще один… И спустя определенный отрезок времени еще один. Наконец, до меня дошло, что происходит. В нашу сторону плыла лодка. Судя по сдвоенным всплескам ― одна пара весел не больше. Уже совсем близко.

Я уставился в темноту и, спустя мгновение, уже смог различить силуэт приближающейся лодки. Вон борта. А вон и головы гребцов. Первая… Вторая… Третья…

Плывут молча. Со стороны Озерного. Ушлые. Знают, что звуки по воде далеко разносятся. Боятся спугнуть? Но кого?

На мгновение я засомневался. А может я неправ? Может, те, кто плывут сюда, не желают нам зла? Может, они даже не догадываются о нашем присутствии. В любом случае надо будить Барсука.

― А? Что? Где это мы? ― проснувшийся Барсук засыпал меня вопросами. ― Почему костер не горит?

― Заткнись, ― прошипел я. ― И слушай.

Нужно отдать ему должное. Хоть и сонный, отреагировал он мгновенно.

― Со стороны Озерного к нам плывет лодка. Кажется, одна пара весел. Стараются не шуметь. Плывут, будто крадутся.

― Фонарь на носу горит? ― тут же спросил Барсук.

― Нет, ― ответил я. ― Плывут в темноте.

― Если не горит фонарь, значит замышляют недоброе. В этих водах, зажигая огонь, ты тем самым показываешь чистоту своих намерений. Ты не боишься, что тебя увидят. Тебе нечего скрывать.

— Тогда готовься к бою, ― сказал я.

― Да я в этой темени даже своего носа не вижу! ― прошипел в ответ Барсук.

Бездна! Об этом я как-то не подумал.

― Пошли, ― схватив его под руку, скомандовал я. ― Только тихо.

― Куда ты меня тащишь?

― Подальше от берега, ― ответил я. ― Пересидишь в кустах. С твоим зрением от тебя нет толку.

― Так ты что, видишь в темноте? ― ошарашенно прошептал Барсук.