Иномирец

Логинов сдернул свесившуюся простыню, подошел к распростертому на полу Палеху и вдруг застыл, не решаясь отпустить простынку, словно она могла еще раз убить руководителя экспедиции.

«Палех!» — чуть не вскрикнул Илья.

Тело научного руководителя покрылось трупными пятнами, слегка раздулось и распространяло вокруг тлетворный сладковатый запах с примесью гари. Дмитрий Петрович был мертв не один день. Вместо страшных следов от клыков того существа, которое создал или в которое превратился Каин, на шее чернели четыре кругляшка каждый размером с монетку. Зато в области сердца зияла черная сквозная дыра. Стена на уровне груди оплавилась. Если бы майор Логинов чуть раньше догадался, от кого здесь исходит главная опасность, страшный заряд «Смерча» остановил бы то, что казалось Дмитрием Петровичем еще на входе в звездолет. А если не остановил бы, то человек, продолжавший спокойно шагать с дыркой в грудной клетке, непременно вызвал бы некоторую настороженность со стороны товарищей. Но Демайтер сказал: «Асиана опасна». И Логинов начал с нее. А теперь не может себе простить.

— Володя, проводи меня до каюты, нога подгибается, — вдруг попросил Климович. — Шевцов сказал полежать часа два-три… Володя!

И Логинов, наконец, выпустил из рук простыню, упавшую Палеху на лицо.

— Пойдем. Илья, спроси у Валеры, куда его… грузить… К кабине пилотов не подходить никому. Система безопасности активирована. Пилотов не вызывать. Любую вашу попытку выхода на связь они воспримут как сигнал тревоги.

Грузили Дмитрия Петровича Лапин с Логиновым. На технической палубе, прямо под медотсеком обнаружились ячейки криокамер. «Для сбора образцов», — некстати вспомнил Илья строчку из бесконечных инструкций, в которых ни слова не говорилось о двойном назначении холодильника.

Через двадцать минут о происшествии напоминал только след от выстрела на стене жилого отсека и разбитый потолочный плафон. Илья сделал круг по жилому отсеку и постучал в каюту Климовича. Николай сидел на кровати и яростно растирал правую руку. Плечом он уже мог пошевелить, но кисть все еще безвольно лежала у него на коленях.

— Совсем онемела? — спросил Илья и тут же прикусил себе язык.

— Как будто отлежал, — ответил Климович и уселся поудобнее. — Ходячие мертвецы, — пробормотал он. — Ты мог себе такое представить? Если дело дойдет до обсуждения в высоких инстанциях и меня спросят, я скажу, что границы между параллелями надо закрыть раз и навсегда.

— Можно я у тебя тут посижу немного? — спросил Илья и, не дожидаясь приглашения, опустился на пол.

— Слушай, Илья… ты видел Петровича. И Логинов видел. Он тебе не показался… н-ну странным что ли?

— Нет, — качнул головой Илья.

— А Логинову?

— Не знаю. Система безопасности на входе нас всех троих пропустила. Мне только показалось, что Палех чуть менее возбужден и обрадован, чем я ожидал. Но момент был напряженный, я решил, что сердечные приветствия и всякие обсуждения он просто отложил, пока на борту не окажется… Нет! Вранье…

— Что вранье? — спросил Коля.

— Все это я только что придумал. В объясняловки играем. Не было никаких странностей! Или я их не заметил.

В дверь снова постучали, и на пороге возник Валерий Шевцов.

— А-а, вот вы где, — сказал он. — А я сначала к Илье нашему Владимировичу ломился.

Присутствующие отреагировали вяло. Врач прошел, сел на стул и устало потер лицо ладонями.

— Ну и как там? — неопределенно спросил Илья, который теперь ощущал накатывавшуюся тишину физически. Как перегрузку.

— Мне должность пора менять, — проворчал Шевцов, — на штатного инструктора по туалетам звездолетов класса «Сверхсвет», — он помолчал и устало посмотрел на товарищей. — Очнулась, облаяла меня, обвинила в том, что я все время забираю себе ее жизнь, и она никак не может от меня избавиться. Обозвала нас дураками, медотсек — мертвостенной кельей, потом увидела милого сердцу Каина и немного успокоилась. Тот схватил ее в охапку и уволок в каюту, отведенную раньше Демайтеру. Спасибо, я успел ему кое-что показать до того, как красотка в себя пришла. Сидят там теперь, шепчутся. Пусть Логинов сам разбирается, что с ними дальше делать. Да не три ты ее! — вдруг сказал он Климовичу. — Без толку это. Оттаешь через час.

— Так ведь зудит, — пожаловался Коля.

— В кровь еще расчеши! Ты что, дитя малое? — буркнул Шевцов.

В холодильнике лежал труп Палеха. По звездолету, вышедшему на околоземную орбиту, только что перестали ползать черви с люминесцентно синими глазами-бусинками. Наглухо замурованные в своей кабине Саша с Пашей каждую минуту ждут приказа выбросить всех за борт, а офицер спецназа, отвечающий за безопасность, сейчас разбирается с иномирной красавицей и ее звероподобным охранником в каюте, где раньше жил королевский стражник.

«На борту еще три пустых каюты. В следующий раз туда надо червяков запереть»…

Илья очень спокойно признался себе, что сходит с ума. Эта мысль принесла такое облегчение, что он решил немного поспать, но кто-то разбудил его, фамильярно потрепав по щеке.