Иномирянка (не) хочет домой

Она может расхотеть возвращаться домой. Она может встретить здесь кого-то более интересного, чем я – и стану ли я ее удерживать? Да и чем мне удержать, не личным же обаянием. Я обернулся, бросил сердитый взгляд в спину уходящего банковского щеголя – знал бы он, что все взбаламутит у меня в голове…

Я просто слишком долго был один, вот и все. И первая новая женщина – достойная, хорошая добрая – стала для меня кем-то вроде утки для утенка, который вылупился из яйца. Увидел, побежал, боится потерять.

Утенком быть не хотелось.

- Красивый город, - сказала Полина, когда мы неторопливо прошли мимо храма святой Бартаны, покровительницы неудачников. – Похож на наши старые городки. Очень тихо, спокойно, много зелени…

- Рад, что вам нравится, - признался я и спросил: - Может быть, тогда останетесь у нас?

Я ожидал чего угодно: Полина могла возмутиться, рассердиться, сказать, что я не имею права командовать и просто не хочу искать решение сложной задачи. Но она лишь посмотрела на меня так, словно я прочел ее самые глубокие, самые тайные мысли, и ответила:

- Знаете, Джейми, иногда я и правда об этом думаю.

Несколько минут мы шли молча – свернули на одну безлюдную улочку, потом на другую. Воздух, казалось, звенел от жары. Стрижи летали над домами, голося так, что виски начинали ныть.

- Вы отнеслись к нам с Кирой с невероятной добротой, - сказала Полина. – Вы спасли нас и продолжаете это делать, хотя и не должны. Я закончу роспись комнаты Тургена и поищу новую работу, Кира может пойти и в здешнюю школу. Мы будем жить дальше, мы от вас съедем…

- С чего это вдруг вы от нас съедете? – удивился я. Сама мысль об этом показалась мне раздражающей и дикой. Полина остановилась, посмотрела мне в глаза и спросила:

- А в качестве кого мы будем у вас жить?

Я словно запнулся о ее слова.

- Вы не последний человек в этом городе, Джейми. А сейчас про вас и так сплетничают все, кому не лень. Я же видела, какими глазами вчера на нас смотрели люди. У вас своя репутация, и незачем ее и дальше разрушать из-за нас.

Милая ты моя… Полина была сейчас настолько серьезной, настолько трогательно хмурилась, что мне захотелось поцеловать ее в переносицу, чтобы стереть глубокую морщинку, которая там пролегла.

- В качестве моих друзей, - серьезно ответил я и внезапно для себя самого выпалил: – В качестве жены и ребенка. Все это на самом деле неважно, Полина.

Ее глаза потемнели, словно я задел что-то глубоко в ее душе. Полина смотрела на меня неотрывно, и ее взгляд сметал все темное и грустное, что накопилось во мне за эти годы.

Если это Прыгун выкинул их в наш мир, то благослови его Змей.

- Важно то, что вы для меня делаете, - продолжал я. – Важно то, что вы рядом, и я наконец-то чувствую себя живым человеком, а не куклой, которая набита воспоминаниями и идет вперед просто потому, что не смогла умереть. Вот и все. Я рад, что вы живете в моем доме… ну и то, что вы настолько трогательно заботитесь о моей репутации, тоже радует.

Полина вздохнула, и мы пошли по улице дальше. Какая-то собака взбрехнула на нас из-за забора, за которым стояло сиреневое войско ирисов.

- Джейми, можно вас попросить?

- Разумеется. Все, что угодно.

- Пожалуйста, не говорите пока про «жену и ребенка», - негромко сказала Полина. – Потому что…

- Не надо ничего объяснять, - ободряюще улыбнулся я. Иногда и правда нужно вспоминать о том, что молчание это высшая добродетель.

- Я просто пугаюсь тому, насколько все быстро, - объяснила Полина. Последние дома остались позади – дорога, которая вилась среди лугов, повела нас к каменной громадине. Она действительно была похожа на свернувшегося дракона: вот лапы, вот хвост, вот голова… Горбатая спина была отполирована до блеска тысячей задов тех, кто туда забирался и загадывал желание. – И тому, что чувствую сама. Меня все удивляет. Знаете, когда я развелась с мужем, то написала родителям обо всем. В социальной сети. Они прочитали сообщение, но ничего не ответили.

Я понятия не имел, что такое социальная сеть, но таким родителям настучал бы по голове. Если к Полине так относились отец и мать, то неудивительно, что она так боится моего душевного тепла.

- Не надо бояться, - сказал я, и Полина вновь посмотрела на меня так, словно я прочел ее мысли. – Это нормально – помогать тем, кому нужна помощь. Это правильно.

- Жаль, что в нашем мире нормальные и правильные вещи стали редкостью, - вздохнула она.

- Еще один повод остаться здесь, - сказал я. Мы подошли к скале, и какое-то время Полина молчала, глядя на спящего дракона. Потом она прошла по вытоптанной траве, дотронулась до каменной морды и улыбнулась.

- Я жила в скучной равнинной местности. У нас в регионе ничего подобного не было.

- Вдохновляет, правда? – я помог ей забраться на драконью спину, залез сам: вскоре мы сидели, болтая ногами и глядя на бесконечные луга до самого горизонта. Еще бы сюда бутылку холодного вина, каких-нибудь закусок, и мне позавидовал бы любой король.