Иномирянка

— Я уйду, — говорит он, поглаживая мои волосы. — На несколько лунных триад.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Отдыхай и жди меня.

Я киваю.

— Я просмотрю все ваши учётные книги.

Он целует меня.

— Давай мыться.

Ваан встаёт с кровати и ведёт меня в бассейн. Мы погружаемся в воду, и моя грудь прижимается к нему.

— Я люблю тебя, — говорит он. — Я буду добр с тобой.

Я настолько ошеломлена, что застываю, и моё дыхание застревает в горле. Его губы нежно обхватывают мои, и мы долго целуемся. Моё сердце сжимается, я чувствую, как это хорошо, красиво и так дико. Так неожиданно. Я хочу, чтобы наш поцелуй продолжался вечно.

Чуть позже Ваан относит меня в спальню, и я засыпаю, а просыпаюсь уже одна.

Ваан

Моё сердце осталось с Алиссой. У меня всё тяжелее на душе, поскольку я всё дальше и дальше от дома. Копыта моего жеребца стучат по булыжникам вдоль дороги, а слева от меня грохочет река. Со мной следуют двое солдат — Тимур и Зигг.

Я ещё не видел Арнау, но, по словам Вогги, он выздоравливает.

Я чувствую на сердце тяжесть.

Я дам ему Алмасту, как только его раны заживут. Она честная, трудолюбивая и понравится ему в постели.

Передо мной вырастает стена Алого города — скала, смешанная с камнем и железом. Название города происходит от цвета воды, которая искриться в фонтанах в центре. Некоторые говорят, что под городом есть богатство, ожидающее раскопок.

Аббатство находится на холме и отделяется от города рекой. Это как два разных мира — суета, шум и грязь города и священная тайна аббатства. Я подстегиваю своего жеребца и скачу по мосту. Меня окружает запах травы, и я глубоко вдыхаю, затем останавливаюсь и опускаюсь на землю. Мои люди берут на себя жеребца, и я иду вперёд.

Главные ворота широко открыты, и перед ними стоят около двадцати человек. Старый монах наклоняет голову ко мне, поэтому я подхожу к нему.

— Я Ваан, — говорю я. — Я собираюсь взять жену.

Он кивает и показывает жестами, чтобы я встал в очередь.

— Я Ваан, — рыкнул я. — Правитель Нассары.

Я не буду ждать. Это моя привилегия, как высокорожденного, войти в аббатство перед всеми остальными.

Монах ухмыляется, а потом прищуривает глаза.

— Мы всё равны в аббатстве. Вставай в очередь, Ваан.

Я поднимаю руки в знак капитуляции и встаю за молодым человеком, который выглядит так, как будто он из моей расы. Несколько полубогов стоят в начале пути. Эти люди выше, чем я, их головы выбриты наголо, а глаза цвета цветка Сиссики.

Я облокачиваюсь на низкую каменную стену, которая тянется от ворот к мосту. Время проходит быстро, пока я думаю о своём маленьком сокровище. Её маленькая киска и упругая попка занимают все мои мысли, пока монах не окликает меня.

— Твоя очередь, Ваан, — говорит он.

Я поднимаюсь на ноги и иду в аббатство. Другой монах указывает жестом, когда нужно повернуть направо, и я погружаюсь в тень аркады, прохожу через арочный проход и вхожу в большую комнату. Свет, исходящий от экранов на стенах, ослепляет меня.

— Садись, Ваан, — говорит полный силы мужской голос.

Я протираю глаза и вижу Бога, сидящего за низким столом. Его глаза блестят, как два драгоценных камня, — фиолетово-синие на фоне белизны его кожи.

Я сажусь в кресло на противоположном краю стола и прочищаю горло.

— Я собираюсь взять жену, — говорю я.

— В вашем поместье есть Странница, — говорит Бог.

— Я собираюсь жениться на ней.

Он кивает и поправляет край своего коричневого сюртука. Его рука поднимается, и он рисует что-то в воздухе пальцем. Один из экранов мигает синим цветом, и я вижу свою Алиссу. Слова на языке, который я не понимаю, появляются в правой части изображения.

— Она молодая и здоровая, — говорит Бог, скользнув ладонью по бритой голове. — Она даст тебе потомство, — его полные губы растягиваются в улыбке. — Если она этого не сделает, то должна быть возвращена нам.

— Она даст мне детей, — рычу я. — Она моя.

— Ты много заплатил за неё, — и я вижу по глазам, что он заинтригован.

Я прочищаю горло. Я должен выказывать большее уважение. Он Бог, представитель власти в этом мире, и мы почитаем его закон на континенте, но, чёрт возьми, он не нравится мне. Они пришли в Зарию очень давно. Мы были примитивны, а они были очень продвинуты.

— При всём уважении, — говорю я. — Она даст мне детей, и её не нужно будет возвращать.

— Любовь, — говорит Бог, упираясь локтём на подлокотник и откидываясь в кресле. — Возьми её. Дайте континенту много детей.

Я собираюсь встать, но он жестами показывает, чтобы я сел обратно.

— Ты мудрый человек, Ваан, просвещённый человек. Ты нужен городу.

— Меня не интересует политика.

— Ты был бы хорошим лидером.

Я замираю на мгновение.

— У нас хороший лидер.

— Император стар и слабеет.

Я качаю головой.

— Я простой виньерон и ничего не знаю о политике.

— Ты верен себе, непредвзят и будешь идеальным лидером, Ваан. Подумай об этом.

— Я подумаю.

Бог кивает несколько раз, почти дружески улыбаясь мне. Он встаёт, и я поднимаюсь на ноги. Я напрягаюсь, когда он добавляет:

— Она очень умна, — говорит он. — Разумно используй её ум.

— Я буду, Бог.

Он усмехается.

— Уилер. Я Уилер, — и кладёт мне руку на плечо.