Инопланетянка его мечты

Я беззвучно усмехнулась. И Кобольд… Был ли он тем, кто сверг власть в Хайдун? Или же он был тем, с чьей помощью кто-то сверг ее? Раньше я была уверена в первом, но теперь я должна поставить на второе. Мамаев был одним из многих, кого выслеживала команда капитана Плюхина, а я была молодым экспертом, приставленным к изворотливому, но не столь неуловимому, с точки зрения профессионалов, психу. Неопытность и незрелый максимализм подтолкнули меня к мнению, будто поимка Истрата крайне сложна. Матушка Матрена любила повторять старое выражение, издавна бытующее в ее семье, «а мститель-то неуловимый, потому что на фиг никому не нужный». Вот оно годилось мне. Молодой эмпат, я не выяснила, а прорабатывал ли кто-то из профессионалов Истрата до меня, по умолчанию решила, что такая талантливая и особенная. Ликвидировать в итоге того, кого считала едва ли не центром мирового зла, оказалось довольно просто.

И Вангьял. Я ведь так перестраховалась с оружием и картинку ему нарисовала угрожающую, должно быть, он рассчитывал встретить кого-то серьезнее Кобольда… Я вновь встрепенулась. Или нет?

Я едва не споткнулась о порог, захваченная многочисленными открытиями. Даже не заметила, как брусчатку со сложным ритуальным рисунком сменило благородное деревянное покрытие, устланное мягким длинным ковром.

Вангьял знал, что пришельца использовали для смены власти в Хайдун, знал, что убрать Кобольда я смогу без помощи, а в Чамдо, к Пуньцогу, ехал сам. Он все просчитывал наперед и терпеливо ждал, когда я повзрослею. Да, он совершал ошибки, со скафандром, к примеру, или террористом на крыше, но они были настолько незначительны, что терялись на фоне моих.

И кто после этого Могуэй? Черт желтоглазый!

Вангьял резко остановился. «Рабыня», пропустив этот важный момент, едва не прошла вперед хозяина. Он меня за руку поймал и мягко удержал от опрометчивого шага. Так я сделала следующее важное открытие: он следил за мной даже тогда, когда это казалось невозможным.

В полупустом просторном помещении, как две капли воды похожем на то, в котором я видела демонстрацию ветпайка, на подушках восседали пестро ряженные мужчины в основном преклонных лет. Большинство лиц были мне знакомы, да и правила утомительного молебна тоже. Когда мы вошли, присутствующие как раз старательно кланялись очередной стороне света и распевали гимны.

В противоположном конце зала, под узкими, длинными гобеленами, свисающими с высокого потолка, на еще более пестром возвышении, скрестив ноги, сидел щуплого телосложения мужчина. Он поднял голову и с тревогой взглянул на нас. Лицо его побледнело.

– Министр? – обратился он к Вангьялу.

Лхаце молча упал ниц.

Рядом с царствующим самодержцем сидела дородная дама в расшитом цветами платье. Припомнив все рассказы Булан, я определила ее для себя как женщину не просто привлекательную, а очень и очень красивую. Пышные формы, черные глаза, милое округлое бледное личико и густые блестящие косы, искусно украшенные алыми и бирюзовыми нитями. В отличие от цанпо, встревоженной она не выглядела. Разгневанной, да, но не напуганной.

Вангьял нарочито медленно оглядел зал, задержавшись на каждом из присутствующих слуг, затем поднял руку, щелкнул пальцами и указал на выход. Без единого возражения или промедления, без лишнего взгляда на местных «хозяев» люди покинули помещение. Стоило выйти им, как зашли знакомые мне солдаты личной охраны цанпо. Методично, не проронив ни слова, они проследовали к молящимся, держа под прицелом, отсадили их к одной из стен и встали напротив.

– Пойдем. – Пуньцог пнул ногой в ягодицу скрючившегося на полу Лхаце. – Достаточно полежал.

– Тобгьял, – обратился Вангьял к восседающему на помосте, – сойди вниз. Хватит игр в бога.

– Ты обращаешься к цанпо, будто он смертный? – холодно удивился собеседник.

Я не увидела улыбку на лице Вангьяла, но услышала ее в его голосе.

– Ты и есть смертный. Такой же смертный, как люди на улице. С такой же алой кровью. Иди вниз. Нет богов, что рождают молнии, нет богов, что движут облака, нет богов, что дают урожай, улов или дичь. Ты прекрасно об этом знаешь. Как нет богов, что дают тебе право стоять выше иных. Выйди к людям и посмотри в их глаза, там давно нет почтения, лишь ненависть и боль.

– И потому ты берешь на себя право все решать за богов? – Тон цанпо стал надменным.

Вангьял вздохнул:

– Я приходил к тебе сотни раз, показывал этот мир, твоих людей, твою страну, ее чаяния, но ты остался слеп.

Цанпо вскочил. Теперь он выглядел разгневанным.

– Убей меня и займи это место! Оно никогда не станет благословением для тебя!

– Запретная Гора учит смирению и свободе. Мне не нужно твое место. Оно никому не нужно. Ты останешься здесь, Тобгьял, и будешь тихо доживать свой век со своей женой. Твои дети взойдут на твой трон, если захотят этого.

Наместник богов на земле явно растерялся от озвученного расклада. Он нахмурился и таки сошел вниз.

– Что ты имеешь в виду?

– Проводи церемонии и молись, – пояснил Вангьял. – Делай то, что делал до этого.

– А взамен?