Инопланетное вторжение. Ответный удар

Два белых конуса вырвали у черноты космоса участок темной стены явно искусственного происхождения. Когда в ответ не последовало ни выстрела, ни света, ни еще чего-то другого, на поверхности объекта стали появляться тут и там парные освещенные круги от прожекторов других истребителей. Постепенно начали исследовать внешнюю обшивку непонятной громады.

Стоило мне залететь на другую сторону, как наконец ожили и приборы. В броне обнаружились пробоины, в любую из которых запросто могли влететь строем несколько истребителей вроде моего. Эти-то прорехи и оказались видимыми не только для глаз, но и для приборов. Тут же появился соблазн залететь туда первой. Но сначала все-таки доложила о находке:

– База, я Гинтири. Объект, скорей всего, мертв. Тут такие дыры от взрывов, любого из которых хватило бы, чтоб разорвать тяжелый линкор на части.

– Принято, – подтвердил диспетчер.

– Ну что? Летим внутрь? – спросила я напарницу.

– Давай, – сразу ответила та.

Споркил. Капитан

В том, что на моем корабле есть осведомители Арбитров, я не сомневался. Даже пребывал в абсолютной уверенности – их просто не может не быть. А вот то, что хозяева им выдали специальную технику для связи или любую другую – маловероятно. За всю историю не выявили ни одного такого случая, при том, что сами агенты попадались постоянно. Да они и не особо скрывались, раз уж на то пошло. В большинстве своем были абсолютно уверены, что делают доброе дело. Это действительно так, многие за работу никаких привилегий и материальных ценностей не получали.

Поэтому, когда мне доложили о случайном обнаружении неопознанного объекта предположительно искусственного происхождения, первое, что сделал, нажал кнопку, блокирующую доступ в рубку связи. Затем сам отправился туда и в присутствии отделения охраны лично настроил простейший автомат-передатчик. Закодировал информацию об обнаруженном объекте и настроил канал, через который должны были накапливаться новые сведения. Конечно, подключиться к этому каналу и добавить что-то свое совсем не трудно, но отправка могла быть осуществлена исключительно всем пакетом сразу и только в двух случаях: разрушение корабля или мой личный приказ. Дверь в бронированную рубку просто заварили. Все кабели, кроме упомянутого, перерезали.

Теперь появилась гарантия, что, пока мы сами не закончим исследования, нас никто отсюда не выпроводит. Арбитры очень не любят, когда у кого-то появляются новые, не подконтрольные им технологии, поэтому и требуется, чтоб узнали о находке как можно позже.

Чем дальше исследовали обнаруженный объект, тем большие перспективы в этом направлении открывались. Одни только размеры говорили об очень многом. Если у этого гиганта есть ангар, то туда наверняка без труда может поместиться весь мой линкор, и, скорей всего, не один.

Естественно, никто и не рассчитывал, что потом получится сохранить произошедшее в тайне. Арбитры все равно узнают и заберут находку. Но какая-то часть технологий в любом случае останется у нас. Собственно, ради этого все и затевалось. Ради этого была разработана система блокировки связи. Не в расчете конкретно на найденный объект, а вообще. Мы не одни во Вселенной, и это все знали прекрасно.

Первой вовнутрь, само собой разумеется, ринулась Гинтири. Кто бы сомневался, не стрелять кроме как в ответ приказали, а не пытаться проникнуть на объект без приказа – нет. Вот они с напарницей и воспользовались первой же возможностью, а также тем, что корпус блокирует связь и приказать вернуться уже не получилось. По-хорошему, эту парочку вообще с самого начала следовало запереть в их каюте, но когда звучит сигнал общей тревоги, не до сортировки.

Однако что сделано, то сделано. К счастью, корабль оказался необитаем, вернее, безжизнен, и пока неизвестно, сколько лет или тысячелетий. Именно от Гинтири и ее стрелка и поступила первая реальная информация. При этом не так просто подсчитать, сколько именно пунктов устава и прочих инструкций они сумели нарушить за неполный день. Не удивлюсь, если сами прекрасно знают и стараются поставить рекорд.

Даля. Стрелок-истребитель

– Это был внутренний взрыв, – уверенно заявила напарница, разглядывая то, что получалось увидеть в свете не очень-то и ярких прожекторов.

– Положим, по тому, как вывернута броня, это можно и снаружи понять, – ответила я.

Попав внутрь гиганта, мы теперь вглядывались в небольшой освещенный участок. Зачем космическому истребителю нужны фары, я не очень представляла. Не для подобных же ситуаций?! Тем более их имелось всего пара на нос, и одномоментно получалось освещать только небольшую часть искореженных внутренностей.

– Картинка хотя бы идет на линкор? – на всякий случай спросила пилота.

– Что-то блокирует. Приборы зафиксировали исчезновение связи, как только мы прошли в пробоину, – ответила она. – Идет запись.