Инопланетный принц

Девушка читала книгу, она не сразу заметила Павла Петровича, по всей видимости повествование и сюжет настолько увлекли её сознание, что она была потеряна для этого мира в то мгновение.

Павел Петрович внимательно разглядывал девицу, её носочек серой туфли, выглядывающий из-под длинного платья, подобно любопытному мышиному носу, её острый подбородок, изгиб руки, о которую она опиралась, и мелькающие выражения лица, словно лицо её служило зеркалом, в котором отражалась вся затаённая суть прочитанного.

Вот на губах её расцвела улыбка, словно там в сюжете произошло нечто невообразимо весёлое, или автор не приминул щегольнуть юмором, или главные герой и героиня в этот момент вели романтические беседы.

Павел Петрович невольно сделал шаг вперёд, в беседку, словно само провидение взяло его за руку в этот момент и повело за собой.

Девушка невольно вздрогнула, словно проснулась, и подняла глаза от книги, устремив свой взгляд на Павла Петровича. Взгляд этих голубых глаз, такой глубокий, чистый и проникновенный вызвал некий отклик в душе Павла Петровича, словно там до поры до времени жила некая невидимая струна, но вдруг её неловко задели, и она обнаружила своё присутствие, наполнив его тело некой странной вибрацией, а сердце – трепетанием.

– Простите! Я помешал Вам, – он смутился и уже хотел уйти, но что-то продолжало удерживать его на месте, то ли её взгляд, то ли эта дрожжащая внутри струна.

– Кто вы? – девушка с интересом и некоторым опасением разглядывала его.

– О! Я…, – он замялся, потом решил представиться, – Павел Петрович! Я приехал раньше! Такой чудесный сад! Не думал, что потревожу здесь кого-то, – и он уже собрался было развернуться и уйти, как его окликнули.

– Постойте! Вы племянник Анастасии Дмитриевны? – спросила она.

– Да! – Павел Петрович поклонился.

Она поднялась со скамейки, в руке она держала закрытую книгу, и он на этот раз смог разглядеть название: «Восточные сказки» – прочитал он вслух.

– А? Да! – она немного смутилась отчего-то.

– Так странно! – заметил он.

– Что такого? – поинтересовалась она, – Странно, что девушка в моём возрасте читает не любовные романы, не лирику, а сказки? – решила уточнить она, обнаружив тем самым, что прекрасно поняла, о чём он только что вскользь подумал.

– Да! – признался он.

– Я изучаю разные народности, их обычаи, быт, культуру. Мне всё интересно! А что как ни сказки может лучше всего передать это настроение, этот колорит через образы, обстановку, персонажей! – объясняла она, когда говорила об этом, то глаза её горели, а голос её был настолько одухотворён, что Павел Петрович невольно проникся симпатией к этому её увлечению.

– Могу я знать ваше имя? – спросил он.

– Елизавета. Елизавета Семёновна! – сказала она.

– Очень приятно! Павел Петрович, – он ещё раз назвал себя и поклонился.

– Благодарю! – кивнула она.

– За что? – удивился он.

– О! Я просто с первого раза не уловила и не успела запомнить ваше имя! – призналась она.

Такая откровенность его тронула и в то же время немного озадачила.

– Я племянник Анастасии Дмитриевны! – на всякий случай повторил он.

– Ах! Да, – она улыбнулась, – Это я поняла.

– Хорошо здесь! – добавил он, – Что за чудная беседка!

– Это наш плотник Зосим сделал! – сказала она, – Вам правда нравится?!

– Да! Прекрасная работа! – сказал Павел Петрович.

– Однако, свежо! – сказала она, укутываясь в белую пуховую шаль.

– Пойдёмте в дом! – предложил он.

– Да! Идёмте! – согласилась она, – Выпьем горячего чаю!

Он пропустил Елизавету вперёд и сам последовал за ней. Она остановилась, она поравнялись.

– Какая тёплая осень в этом году! – тихо сказала она.

– Да! – кивнул Павел Петрович.

– Сорвите мне вот то яблоко! – попросила она.

Эта детская просьба была воспринята им с простодушной улыбкой. Он был выше Елизаветы почти на голову. Павел Петрович протянул руку и сорвал с ветки яблоко, на которое она показывала, и протянул ей.

Елизавета Семёновна осторожно взяла из его рук яблоко, она напомнила ему в этот момент дикого лисёнка, которого он пытался приручить в юности, когда ещё был мальчишкой.

– Ах, вы уже познакомились! – сказала Анастасия Дмитриевна, не вставая из кресла.

– Да, тётушка! – Павел Петрович приветствовал её кивком головы.

– А это Лидия Григорьевна – маменька Елизаветы! – представила его Анастасия Дмитриевна, – Лидочка, это мой племянник Павел! Павел Петрович!

– Очень рады! – ответила она, – Сейчас в гостиной накроют к чаю! Может, ты нам пока что-нибудь сыграешь, Лизонька? – спросила её мать.

Елизавета сняла шаль, повесив её на спинку кресла, прошла к белому роялю, что стоял у окна, присела и раскрыла ноты.

– Что-нибудь осеннее! – попросила Лидия Григорьевна.

И Лизонька заиграла, казалось, что с её клавиш, кружась, летят осенние листья, падают первые капли дождя, временами даже в этой музыке слышались глухие гулкие раскаты, порывы ветра, последние теплые лучи уходящего солнца озаряли комнату своим янтарным золотистым светом.