Иностранец ее Величества

Я выбрал в качестве иллюстрации этот анекдотический случай, но, разумеется, СМИ то и дело выкапывают куда более серьезные грешки сильных мира сего. Так, еще во времена лейбористов Питер Мендельсон, чуть ли не второй после Блэра по влиянию человек в правительстве, вынужден был подать в отставку, когда обнаружилось, что он взял деньги в долг на покупку дома у своего приятеля. Но приятель этот одно время был как бы в косвенной зависимости от Мандельсона по служебной линии. И хотя долг был вовремя и с процентами возвращен, все равно пришлось могущественному министру подавать в отставку.

Или, например, у одной деятельницы муж оказался охоч до порнографии, да еще норовил оплачивать аренду соответствующих информационных носителей за государственный счет. Ух, и оттянулась пресса по этому поводу. Ну и карьера деятельницы на этом завершилась, хотя речь шла о какой-то смешной сумме.

Куда более серьезно нагрешили многие представители основных партий в парламенте, незаконно предоставляя к оплате счета за лишнее жилье и всякие такие дела. Например, за починку крышки унитаза в доме, который по правилам к официальной резиденции не относился.

Кого пожурили и заставили вернуть деньги, кто, опозоренный, ушел в отставку, а кто и оказался на скамье подсудимых и даже за решеткой.

Кое с кем из грешников я и сам лично знаком, но особенно мне обидно за лорда Тейлора Варвикского. Уж больно симпатичный, остроумный, интересный человек.

Стыдно наверное, признаваться, но когда я впервые увидел его в палате лордов, то испытал небольшой шок. Не ожидал, что лорд, да еще один из столпов консервативной партии — чернокожий. Причем даже не мулат, а такой — настоящий, черный негр. (Кстати, вот и политкорректный «Майкрософт ворд» подчеркивает это слово красным, утверждая, что в русском языке его не существует. Но я в этом смысле старомоден. Настаиваю: существует и означает всего лишь человека с кожей черного цвета, не больше и не меньше. С тем же успехом можно запретить слово «белый».)

Итак, натуральный чернокожий в смокинге и при бабочке тепло улыбался мне своей белозубой улыбкой. Первое впечатление: очень уж оригинально смотрелся он в своем безупречном наряде на фоне фантастической красоты палаты лордов — со всей этой резьбой по камню и дереву, с готическими (пусть «псевдо», какая разница!) сводами, арками, огромными эпическими полотнами, высоченными окнами, переливающимися яркими витражами. Потом я быстро привык к этому зрелищу, и при следующей встрече оно уже больше не казалось мне экзотическим.

Позвал меня лорд по замечательному поводу — он создал благотворительный фонд, помогающий одаренной зарубежной молодежи получить дополнительное образование, завязать важные связи, продвинуться в западном обществе. Назывался фонд «Warwick Leadership Foundation»: то есть он ставил себе целью готовить новое поколение лидеров в самых разных областях. Среди стипендиатов были и русские, а также юноши и девушки из других бывших советских республик. Лорд познакомил меня с несколькими из них, и все они произвели великолепное, просто потрясающее впечатление. Добытые лордом стипендии помогли этим явно одаренным молодым людям найти себя, показать во всем блеске, твердо встать на путь успешной национальной и международной карьеры. Общаться с этими ребятами было одно удовольствие. Сразу возвращалась вера в будущее всех наших стран: и России, и Англии, и государств Восточной Европы и Кавказа.

Да и сам лорд Тэйлор оказался шармёром. Даром что эрудит, доктор юриспруденции, лауреат, глава (канцлер) Борнмутского университета и так далее и тому подобное, да еще и юморист. И еще он обладал замечательным умением — быть ироничным по отношению к самому себе, не принимать себя слишком всерьез. Это одно из самых удивительных и труднодостижимых качеств истинного джентльмена.

Родившийся в совсем небогатой, простой семье (мать, работавшая медсестрой, воспитывала его одна), мальчик вытянул счастливый билет, когда попал в грамматическую школу, а потом в университет. Иначе пропали бы все его способности и таланты втуне. И вот, став состоятельным человеком и получив баронский титул и место в палате лордов, решил он постараться изготовить как можно больше таких «счастливых билетов» для других — нового поколения талантливых, но не богатых и не привилегированных. И вдобавок происходящих из стран, где молодежь находилась в заведомо проигрышном положении по сравнению со своими сверстниками из развитых государств.

И вот теперь с ним приключился конфуз. Такой стыд и позор, такой ужасный «embarrassment», и для него и для всех стипендиатов его фонда, прошлых и нынешних. Из-за каких-то жалких нескольких тысяч… одиннадцати тысяч двухсот семидесяти семи фунтов, если быть точным. И за это — двенадцать месяцев тюрьмы. Ну уж и само собой — конец политической карьеры и крышка всем благотворительным начинаниям.