Иностранка

– Они напали на нас. Мы с сестрицей даже убежать не успели, – объяснила Машенька, рассматривая высокого офицера с приятным добрым лицом и серыми глазами. На вид ему было лет двадцать пять, его густые усы и волосы были русые. Мужественное волевое лицо и плотно сжатые губы, выдавали в нем человека с характером.

– Почему вы гуляете одни по улице? Где ваша няня или гувернантка? – спросил строго военный.

– О, мы живем поблизости, в усадьбе, – ответила Лиза.

– Нас отпустили, – сказала сухо Маша, нахмурившись. – Еще раз благодарим Вас сударь, но нам пора идти, – добавила она и, схватив сестру за руку, потянула ее, боясь, что офицер начнет расспрашивать далее обо всем и поймет, что они тайком убежали из дома.

– Спасибо Вам, – протараторила Лиза, устремляясь за сестрой, которая тянула ее за руку по улице. – Собаки съели все наши пирожные, – всхлипнула Лиза, вытирая кулачком слезы от обиды, едва они отошли на три шага от военного и он невольно услышал слова девочки.

– Перестань! Это ты все, – строго заметила Маша, устремляясь по улице вперед и дергая сестру за руку за собой. – Давай на улице, да давай на улице. Вот видишь, как все вышло!

– Барышни, постойте! – окликнул девочек офицер, в несколько шагов догоняя их.

– Да? – обернулась к нему Маша, останавливаясь. Лиза тоже внимательно посмотрела на мужчину.

– Если вам угодно, я могу отдать вам свои пирожные, – предложил молодой человек, учтиво улыбаясь девочкам. – Чтобы вы не расстраивались.

Офицер ласково улыбнулся девочкам, стоящим перед ним и вновь внимательно посмотрел на темноволосую девочку в голубом шелковом платье, которая была чуть выше сестры и имела невозможно яркие, синие большие глаза.

– Ваши пирожные? – опешила на миг Машенька.

– Вы, правда, хотите отдать их нам? – промямлила Лиза и ее глаза загорелись.

– Вот, возьмите, – по-доброму улыбнувшись сказал военный, протягивая коробку темноволосой девчушке. Еще в лавке кондитера она показалась ему довольно бойкой, и когда собаки напали на них она также своей позой, словно защищала русоволосую сестру. Невинскому импонировал ее характер.

– Но Вы, наверное, купили их своим детям, – замялась неуверенно Маша, боясь взять коробку.

– Да, сыну, – кивнул он. – Но вы не переживайте, я вернусь в кондитерскую и куплю еще. Берите.

– О, спасибо Вам большое, – выпалила довольно Лиза и тут же схватила за сестру коробку. – Вы очень добры.

– Кушайте на здоровье, – кивнул военный и, поднеся руку к треуголке, тихо сказал. – Честь имею.

Он уже почти развернулся, но Лиза выпалила:

– А как Ваше имя, сударь? Мы расскажем матушке, о Вас. Что Вы помогли нам избавиться от этих злобных собак.

– Лиза, – Маша ткнула сестру в бок. – Негоже так расспрашивать.

– Невинский Михаил Александрович, – сказал улыбнувшись он и обратив взор на Лизу, добавил. – И на вашем месте я бы не стал ничего рассказывать Вашей многоуважаемой матушке. Накажет она вас за то, что вы ушли без спроса из дома.

– Это не так, – смутилась Маша в ответ.

– Не так? – он перевел свой взор опять на темноволосую девочку и хитро прищурившись, добавил. – Вы можете обмануть француза кондитера, но не меня, мадемуазель Озерова.

– Откуда Вы знаете мое имя? – опешила тут же Маша, теряясь от настойчивого какого-то укоряющего и в тоже самое время изучающего взора молодого офицера. – Ах да, месье Буланже называл нас…

– Я могу проводить вас до дому, чтобы с вами еще что-нибудь не приключилось, – предложил Невинский.

– Нет, благодарим Вас сударь, но это лишнее, – тут же выпалила Маша, понимая, какой будет конфуз, если офицер приведет их домой да еще с пирожными. – Мы сами дойдем, тут недалеко.

– Что ж, дело ваше, – прищурился Невинский, еще раз осматривая храбрую темноволосую девчушку, с яркими глазами и вновь отмечая, что никогда не видел подобного насыщенного цвета синевы глаз у кого бы то ни было. И добавил. – Да ступайте побыстрее домой, барышни. Пока вас не хватились.

– Спасибо Вам, мы пойдем, господин Невинский, – сказала Машенька, нахмурив лобик, потянув за собой сестру. Девочки, взявшись за руки, быстро поспешили по дороге, а Михаил, проводив взглядом их маленькие фигурки в дорогих платьях, развернулся и направился обратно в кондитерскую, чтобы вновь купить сладости сыну и жене, с которыми не виделся уже несколько лет, ибо только на той неделе получил увольнение со службы. А сейчас направлялся в московскую усадьбу тещи, у которой гостили Надежда с Сашей.

Девочки быстро пробрались обратно в сад и, спрятавшись в маленьком боскете, уселись на траву и, развязав коробку, начали с упоением поглощать пирожные. Лиза, набив рот и облизывая пальчики, довольно произнесла:

– А все же хороший он, этот господин Невинский. Уж очень мне понравился.

– Да, – кивнула Машенька, так же откусывая от большого пирожного с ягодами. – Как он вовремя появился, когда собаки уж было нас не покусали.

– Мне кажется он очень добрый и положительный. Вот бы мне такого мужа, – увлеченно добавила Лиза.

– А по мне, так он в мужья совсем не годится, – поморщив носик, сказала Маша.