Иностранка

Спустя еще месяц образ красавца Чемесова уже полностью завладел всем сознанием, мыслями и чувствами Маши, она постоянно мечтала о том, что когда-нибудь молодой человек сделает ей предложение, и они обвенчаются. При этом отмечала, что Григорий также ищет ее общества и расположения и даже осмеливается теперь приглашать ее на свидания. Это были совсем невинные прогулки по набережной Невы или вечерние беседы на скамейке в зимнем саду дворца, но все же все эти встречи вызывали в душе девушки трепетное, страстное чувство. А на прошлой же неделе он отважился и сделал ей предложение стать его невестой. И она так обрадовалась его словам, что позволила себя поцеловать. Тот поцелуй прервала именно она, ощутив, что Григорий уж больно долго терзает ее губы. Но каждый последующий день, встречаясь с девушкой, молодой человек настаивал на поцелуях и шептал ей на ушко о том, как она привлекательна и желанна.

Вчера поздно вечером в одной из пустынных галерей дворца Чемесов даже осмелился прикоснуться к ее груди, и девушка, словно пугливая пташка, испуганно отстранилась от него, покраснев. В ответ на такую застенчивость Чемесов недовольно заметил, что раз она его невеста, то не должна отстраняться, если он хочет приласкать ее. Маша смущенно ответила, что сначала Григорию следует поговорить с ее отцом и объявить о помолвке открыто. Но молодой человек заметил, что пока не может этого сделать, ибо в течение месяца должен разрешить один вопрос, касательный наследства. И только потом намерен просить ее руки, так как горячо влюблен.

Ответ явно понравился девушке, и она разрешила Чемесову вновь обнять себя и даже позволила его широкой ладони надолго задержаться на груди, затянутой в розовый шелк. Позже, лежа в своей постели, она полночи думала и мечтала о молодом человеке и сомкнула глаза только на рассвете. И вот теперь она видела своего любимца внизу, воркующим с двумя молоденькими придворными дамами. Маша отметила, как одна из красавиц, весело смеясь над шуткой Чемесова, ласково провела по его щеке. Григорий тут же поймал ее руку и поцеловал пальчики дамы, заглядывая ей в глаза.

Маша ощутила некий укол ревности, поскольку считала, что Григорий не может так развязно вести себя с другими девушками, тогда как еще вчера вечером признавался ей в любви. Она нахмурилась и, более не желая смотреть на эту сцену, которая вызвала в ее нежном сердце озабоченность и боль, отвернулась. Она решила уже вечером все выяснить у Григория и попросить его объясниться, отчего он так вел себя. Маша быстро последовала дальше, боясь опоздать к нужному часу.

Проворно пройдя первые комнаты императрицы и достигнув нужных дверей, украшенных золотыми вензелями, она осторожно постучалась. Ей ответили, и девушка вошла в просторную, убранную в золото и белый шелк спальню государыни.

— А, душечка, проходи, — приветливо сказала ей Екатерина Алексеевна, чуть обернувшись, — ты как раз вовремя.

Машенька всегда приходила к императрице в закрытых, довольно скромных платьях, чтобы не вызывать у государыни неодобрительной реакции. Только на свидания с Чемесовым или на приемы, устраиваемые в Зимнем дворце, как и полагалось по этикету, Маша надевала свои изысканные прелестные туалеты, которые подчеркивали красоту и стройность ее стана.

Императрица Екатерина Алексеевна, будучи по происхождению немецкой принцессой, в пятнадцатилетнем возрасте приехала в Россию и, приняв православие, вышла замуж за наследника российского престола Петра Федоровича. В тридцать три года вступив на русский престол в результате дворцового переворота, во время которого был низложен ее муж Петр, вот уже тридцать лет единовластно управляла огромной Российской империей. Будучи довольно влюбчивой, Екатерина часто меняла любовников, которых за время ее жизни уже насчитывалось более двух дюжин. Фавориты государыни всегда щедро вознаграждались за свои труды и спустя несколько месяцев или лет покидали ее опочивальню.

Лишь двум мужчинам удалось на длительный срок удержать изменчивое сердце государыни и получить от Екатерины Алексеевны безграничную власть и могущество. Одним из них был Григорий Орлов, который помог Екатерине вступить на престол, а вторым — князь Потемкин, который теперь имел в Российском государстве влияние почти равное с самой императрицей. Остальные фавориты были лишь красивыми недолговечными любимцами в покоях государыни и особого влияния на политику не оказывали. Последнего же, Платона Зубова, которому было немногим более двадцати лет, нисколько не смущала разница в возрасте со стареющей государыней, ибо он стремился надолго остаться подле Екатерины Алексеевны и жаждал получить такую же безграничную власть, как и Потемкин. В эту пору императрица обожала своего нового возлюбленного и осыпала его щедрыми милостями в виде денег, земельных угодий, крепостных и драгоценных подарков.