Инсайдер

— Успокойтесь, Билл, — мягко сказал ему Гибсон. Он уже достаточно давно знал Маккарти и легко мог распознать состояние своего спутника.

— Зачем же? — спросил Маккарти. — Почему мне надо было сегодня прилетать сюда?

— Речь пойдет об Оливере Мэйсоне.

— Вот как?

— Да. — Гибсон сделал музыку немного громче. — Когда фейерверк окончится, вам придется расстаться с Оливером. Он не может оставаться у «Маккарти и Ллойда».

— Но я считал...

— У меня было два долгих разговора с моим другом из министерства юстиции. Вы знаете, какой властью обладает эта женщина.

— Да. — Маккарти уважительно склонил голову.

— Она заботится об интересах президента, а следовательно, и о ваших.

— Я понимаю.

Гибсон несколько раз моргнул и сжал зубы. Подобная реакция была его ахиллесовой пятой, определенным показателем того, что он чувствует себя неуютно, поэтому он никогда и не поднимется выше заместителя главы администрации. Высшие посты в Вашингтоне предоставлялись лишь тем, кто никогда не выдавал своих чувств, если не хотел их показывать.

— Она снова все обсудила со своим специальным уполномоченным в Нью-Йорке, — пояснил Гибсон, — и хотя он обещал не преследовать Оливера, он не готов позволить Оливеру по-прежнему возглавлять ваш отдел арбитража. Просто потому, что тогда все будет слишком прозрачно. Слишком явное злоупотребление властью. Оливер даже не может оставаться у «Маккарти и Ллойда» и работать над отдельными проектами, как мы с вами говорили. Собственно, ему придется взять долгий отпуск от работы с ценными бумагами и радоваться тому, что он не сидит в федеральной тюрьме.

— Понятно, — сказал Маккарти. — Могу только сказать, что он хороший друг. Он много для меня сделал и много сделал для президента. Некоторые мои пожертвования взяты из денег, добытых мне Оливером.

— Никогда больше не связывайте с этим президента, — уведомил его Гибсон.

Маккарти поднял на него глаза. Он никогда не слышал от Гибсона такого тона.

— Оливер обещал никогда больше не заниматься сделками на основе инсайдерской информации после того, как все окончится, Эндрю, — стал оправдываться Маккарти. — И я ему верю. А если он хоть раз нарушит свое обещание, я лично помогу вам засадить его в тюрьму.

— Это не то, — сказал Гибсон. — Вы тихо отпустите Оливера, как только агнец будет принесен в жертву. Вы отпустите также и Картера Баллока. Собственно, вы навсегда закроете отдел арбитража. Мы говорили о шестимесячном перерыве, чтобы остудить страсти, а потом снова создать отдел, но это исключено.

Маккарти почувствовал, что задыхается. Приказ Гибсона был чреват невообразимыми осложнениями.

— Но...

— Не противьтесь, Билл, — предупредил Гибсон. — Вы должны считать, при том, как все получается, что вам еще очень повезло. Мы уверены: вы не знали, что творится в вашем отделе арбитража, но вы же знаете, как начинаются расследования сделок на основе инсайдерской информации и разрастаются точно снежный ком, если кому-то вступило в задницу.

Маккарти сник.

— Безусловно, знаю.

Все на Уолл-стрит знали, что скандалы о сделках на основе инсайдерской информации разрастаются быстрее, чем облако от атомного взрыва.

— Это может превратиться в чертову охоту на ведьм, когда люди начнут идти на любые сделки, чтобы уберечь себя, и готовы обвинить любого, на кого им укажут прокуроры, лишь бы спасти свою задницу, независимо от того, обладают они информацией на этих людей или нет. — Гибсон покачал головой. — Может стать по-настоящему худо. Доброе имя невинных людей может быть вывалено в грязи, — зловеще добавил он. — И мы не хотим, чтобы такое случилось с вами. Президент вами дорожит. Как я уже говорил, он всегда будет вас оберегать, но он будет держать это обещание лишь до тех пор, пока вы будете держаться договоренности. Мы же договорились об определенных условиях. И вы должны принять эти условия, в том числе и новые.

— Хорошо. — Маккарти посмотрел в окно. Лимузин снова ехал по Парковой дороге имени Джорджа Вашингтона, направляясь к Национальному аэропорту. Он отчаянно пытался найти выход, но не находил. — Я дам Оливеру солидный пакет в качестве отступного. — Ничего не поделаешь, придется согласиться и принять директиву. Стоит заколебаться, и Гибсон может выйти из игры. — Баллоку тоже.

— Я думаю, это разумно, — сказал Гибсон. — Я рад, что мы утрясли этот вопрос. — Он поднял руку. — Я бы подождал сообщать Оливеру, что он расстается с «Маккарти и Ллойдом». Мне бы не хотелось, чтобы он в этот момент создал нам проблемы.

— О'кей, — покорно согласился Маккарти.

Они снова переехали через мост Ки, и несколько минут спустя лимузин остановился у места высадки пассажиров компании «Дельта». Гибсон попрощался с Маккарти за руку.

— Выше голову, Билл. Все выйдет. Через пару месяцев все вернется в нормальное состояние.

— Я знаю, — пробормотал Маккарти.

— Помните, — крикнул Гибсон, когда шофер уже открыл перед Маккарти дверцу, — никому ни слова про то, что произойдет в Нью-Йорке через пару недель. Надо, сколько возможно, держать это в тайне. Особенно затею в центре. Безопасность и так далее.

— Правильно.

— И еще одно, Билл! — крикнул Гибсон.

— Что?