Инсомния 4

И если я нахожусь внутри этого места, то он — снаружи. И через образовавшуюся щель, я смогу туда попасть. Я выпустил волну эфира в мерцающую щель, которая прямо на глазах начала превращаться обратно в камень.

Творец запаниковал, раз нарушил главный закон построения снов. Сны должны меняться незаметно, когда путник или ловец смотрит в другую сторону. Потому что во сне замечаешь важное, а на такие вот «заплатки» невозможно не обратить внимание, раз они появляются прямо у тебя на глазах. А где заплатка, там и дыра.

Потому мой эфир обратился пламенем, отчего воздух задрожал. Нет, само пространство пошло волнами и загорелось. Лестница и комната, которые я видел, превратились скорее в картинку на холсте, который прямо сейчас расползался, съедаемый огнем.

И когда дыра стала достаточной, я шагнул в нее, погружаясь в темноту, одновременно почувствовав свободу. Я ощущал, что могу проснуться, но вместо этого заметил знакомое сияние. Даже не поверил своим ощущениям, но спутать такое было сложно.

Сон-клетка растаял, воздушный замок рухнул под собственным весом, а его создатель не стал пытаться меня преследовать или удержать. Да, такие сущности редко встречают врага лицом к лицу, предпочитая действовать с безопасного расстояния.

Я же двинулся в сторону сияния и даже не удивился, когда темнота вокруг начала постепенно обретать очертания подвального помещения. Каменный свод, голые стены, холодный пол. А в центре всего этого сидела знакомая фигура в позе для медитаций.

От нее во все стороны расходилось золотистое свечение, отчего мне казалось, что все помещение состоит из золота.

— Талер, ты хрена ли делаешь в моем якоре? — спросил я. — Опять.

Только сегодня его вспоминал и нате вам. Тут как тут. А это точно был он, все-таки мы много времени провели вместе, так что его ауру я хорошо запомнил. Да и способность тоже его, хотя я до сих пор не знаю, что это за свечение такое и из какого сна он ее достал.

И да, мы оба находились в моем якоре, это я тоже ни с чем не спутаю.

— О, Лаэр, — улыбнулся тот. — Так, так, так, а я пришел тебя спасать. Сижу тут, жду, а ты все не спасаешься и не спасаешься, — Талер, изображая кряхтение, медленно поднялся на ноги. — Я уж устал спасать и жрать хочется, между прочим. Сколько можно?

— Помощи от тебя… Неоценимо.

— Так и я о чем. Или ты думал, что я с алаварцами воевать сунусь? Нет, мое дело предупредить, а мечами махать это про тебя.

— Так это ты записку передал ту?

— И очень рисковал, между прочим, — наставительно поднял он палец. — А ты все равно прыгать начал.

— А здесь-то ты что делаешь?

— Так по якорям шебуршать — моя фишка. Здесь мне нет равных, этих тоже за пояс заткну. Да только тебя в якоре не нашел и понял, что тебя изолировали. Вот и создал маяк, чтобы притянуть. Не благодари.

— Даже и не собирался. Из клетки я сам выбрался, тебя уже на выходе заметил.

— Да ладно, — натурально удивился он. — Это что же там за клетка такая была, что я не пробился?

— Бинарная система с дублирующими попарными элементами. Под управлением другого ловца, который меня уравновешивал.

— А, эту схему я знаю, редкая и сильная штука. Если не знать, что делать. Но ты, видимо, быстро сообразил, что надо разрушать перемычки.

— Перемычки? — нахмурился я.

— Ну да, это самое слабое звено. Мосты там, лестницы, иногда коридоры или еще что, в зависимости от сна. Рушишь одну перемычку, сразу два элемента растворяются. И так, пока у ловца эфир не кончится. Система отличная, изолированная, но очень хрупкая, если знать, куда бить.

— Да-а… — протянулся я, стараясь придать голосу уверенности. — Конечно.

— Так, — нахмурился Талер. — Ты что-то недоговариваешь. Только не говори, что ты грубой силой прорвался к ловцу? Вместо того, чтобы обрушить весь конструкт, наградив ту мразь мучительным откатом, как и положено мужику?

— Забей, — вздохнул я.

— Так, что-то такое припоминаю, это же образное выражение? Что-то из лировского?

— Ага, как дела в якоре? А, сам чувствую.

Ловцов было трое, их источник сложно с чем-то перепутать. Но с собой они привели еще десятка два путников, скорей всего из числа приближенных стражников. Вряд ли у них наберется столько учеников, значит протащили других.

Сейчас они бродили по моему якорю. Я не стал заморачиваться, как тот ловец, что пленил меня. Вместо этого использовал классическую лестницу Пенроуза в масштабах города. На самом деле тут всего два района. Центральный и обычный. Обычный зациклен сам на себя и повторяется, но для опытного ловца такое не проблема.

Рано или поздно он выберется из рекурсии и попадет в центральный район, который в единственном экземпляре. И довольный начнет шерудить мой якорь. Только фишка в том, что это иллюзия. И якорей у меня два. Один на поверхности города, второй с изнанки, считай в подвалах.

Их не отличить друг от друга, пока не начать вскрывать узлы. И только тогда ловец поймет, что вляпался.

— Кстати, якорь вообще шикарен, — кивнул Талер. — Ты здорово поднаторел.

— После тебя же и начал этим вопросом заниматься.