Инсомния 4

— Вы не похожи, если честно, на человека, который веселил народ на свадьбах и закатывал пиры на праздниках.

— Ты путаешь Шута с клоуном. Длань, это приближенные короля-бога. Мы брали на себя его грехи, потому что не связаны договором с Архангелом. И мы могли делать то, что король-бог не мог. Я был гласом народа. Его волей, его настроением. Я следил за людьми снаружи, в образе первого советника. И изнутри, будучи Шутом. Я контролировал настроения масс, отслеживал неурядицы и недовольства. Собирал слухи и проверял доводы. И тогда, если дело где-то шло наперекосяк, то в игру вступал Предатель. Он внедрялся в ячейку несогласных с правлением. Строил заговоры против короля, собирал вокруг себя недовольных, устраивал демонстрации, забастовки и прочие мелкие пакости. Вычленял ораторов и тех, кто настраивает народ против воли короля-бога. Чаще всего это оказывались имперские агенты, но иногда случалось и иначе. И тогда мы сообщали правителю о недовольствах. Если это были ошибки правления, а король-бог в первую очередь человек, которому тоже свойственно ошибаться, то он старался их исправить. А Предатель пытался переубедить всех несогласных, не обострять конфликт, находить компромиссы. Чтобы все жили счастливо.

— А если не получалось?

— Тогда Справедливость решал вопрос. Там по-разному, но чаще всего либо удавалось договориться, либо недовольные уезжали в другие королевства, а мы помогали им обустроиться.

— А как же Смерть?

— Это последняя инстанция. Точка невозврата, когда абсолютно все возможности были исчерпаны. Крайняя мера, к которой мы старались не прибегать. Но самостоятельно Смерть мог убивать лишь Шики, потому что воля калейдоскопа выше людских законов. Остальное с одобрения Справедливости. Ну а Созвездие просто помогала нам по мере сил. Но даже она не смогла предвидеть ту катастрофу, уж не знаю почему. Да она и сама не знает.

— Кстати, а это правда, что король-бог не может есть, если кто-то голодает в королевстве? Это же…

— Бред? — усмехнулся Шут. — Текст договора с Архангелом открыт, и любой может с ним ознакомиться. Также любой ловец может попытать счастья заключить договор с Ангелом, если сочтет себя достойным. И если мир снов так решит, то он станет новым королем-богом. Только вот принца готовили к этой роли с рождения, и даже такой подход не дает никаких гарантий, к сожалению.

— Так что с едой-то? — я заметил, что уставшего от такой жизни советника, периодически клонит не в ту сторону. Оно и понятно, сколько лет он не мог ни с кем вот так вот открыто поговорить.

— Текст договора известен всем, но вот трактуют его как захотят. И некоторые ошибочные версии мы не стали опровергать. Если людям хочется в это верить, то кто мы такие, чтобы лишать их иллюзий.

— То есть ложь?

— Скорее некорректность. Есть он может, иначе бы давно умер от истощения. Да и голодный правитель мало на что способен. Просто еда теряет для него вкус, как и любые другие удовольствия. Зато, когда все сыты и довольны, даже обычная вода кажется ему божьей росой. Что уж говорить про сытный изысканный ужин. Жизнь хорошего короля-бога полна радостей, недоступных ни одному живому существу. Но вместе со всеми благами Архангел накладывает и неподъемную ответственность. Потому несчастный народ превращает жизнь правителя в сущую муку. Корона, возложенная самим Архангелом, это обоюдоострый меч. И далеко не каждый готов к этому. Даже покойному королю-богу бывало настолько тяжело, что впору было вешаться. Но Архангелы знали, на кого делать ставку. Поговаривают, что эти сновидения созданы не людскими снами, а самим Гипносом. Приехали, дальше делай только то, что я скажу. И не вздумай снить, замок давно не был настолько укреплен и защищен, как сейчас.

Я молча кивнул и вылез из кареты вслед за советником. Мы остановились возле высоченной стены из белого камня. Старик подошел к ней и прошел насквозь. Просто, блин, вошел в стену. Это, походу, фишка Длани. Но Шут в этом плане явно не уступает эльфийке, та только в деревья умеет залезать.

Через мгновение из стены появилась рука старика и помахала мне, чтобы я поторапливался. Я заходил на ощупь, но никакого сопротивления не встретил. Просто грамотная иллюзия, уверен, что и в эфирном плане ничего бы не заметил. Разве что Бион смог бы разглядеть ее.

Затем мы долгое время плутали по темным коридорам. Мне буквально приходилось держать руку на плече старика, потому что я ничего не видел. Как он тут ориентируется — вообще без понятия.

Но вскоре мы вышли во вполне обычный коридор, освещенный магическими лампами. На стенах повсюду алые гербы империи и даже одна картина императора в маске. Коридор был небольшим, да и людей я тут не заметил.

Тем не менее, старик двигался бесшумно, словно ниндзя. И постоянно оглядывался по сторонам. Подойдя к высоким дверям, он отпер своим ключом одну из створок, приоткрыл и жестом велел мне забраться внутрь.

— Почему тут нет охраны? — спросил я шепотом, когда мы уже оказались по ту сторону дверей.