Инспектор ливней и снежных бурь

Многие годы мой аппетит был так силен, что я питался – я лакомился – силуэтом соснового леса на фоне зимнего неба. И сейчас я все так же неприхотлив в еде! Сухой песок, который просыпался на железнодорожное полотно и попал на снег внизу, – приправа к моей прогулке. Я бродил вокруг, словно серый лось, смотрел на уходящие в небо верхушки деревьев, и они питали мое воображение – далекие, идеальные деревья, которых не касался топор дровосека, – они чем-то похожи на бахрому, на ресницы вокруг моих глаз. В чем же заключалась ценность леса для меня – его соков, его плодов, – как не в этой линии, где силуэт его выделяется ярким рельефом на фоне неба? Вот что было моим участком леса, моей участью в лесу. Серебристые иглы сосен, через которые просачивается свет.

Человек, в которого стреляли на роковом для многих мосту Линкольна, скончался в поселке вчера вечером. Единственные слова, которые он произнес в бреду, – Все в порядке. Возможно, то были последние слова, которые он произнес до того, как на него напали, – смелые, пророческие слова человека, покидающего этот мир. Они ничем не хуже слов: Я еще жив, хотя их и не пишут на бритвах.

Как я люблю простых, сдержанных деревенских жителей, моих соседей, которые занимаются своим делом и не досаждают мне, которые, насколько я знаю, никогда не подкарауливали и не стреляли в меня, когда я проходил их полями, хотя дома у них у всех есть ружья! Почти сорок лет я знаком – хотя и издали – с этими кроткими людьми, с которыми никогда не заговаривал и которые не заговаривали со мной, а теперь я испытываю к ним какую-то нежность, словно наше долгое знакомство

– лишь прелюдия к вечной дружбе. Мы выдержали долгий испытательный срок, и насколько же мы ближе друг к другу, чем если бы спали вместе! Я благодарен не только за то, что жили Вейас69, Гомер, Христос и Шекспир, я благодарен также Мииотту, Раису, Мелвину, Гудвину и даже Пафферу. Я вижу, что Мелвин в своей домотканой одежде один заполняет сферу, которую никто другой занять не может. В природе ему принадлежит не меньше места, чем самым большим знаменитостям.

Полтора месяца тому назад я заметил, что прилетели синицы, и наблюдал за их зимними повадками. Когда идешь по лесной опушке, видишь беспокойные их стайки, а голоса их слышны уже на расстоянии. Они словно говорят: Ах, вон он идет! Давайте его поприветствуем! Они порхают с ветки на ветку совсем близко от вас, клюют что-то на ближайшем сучке, делая вид, будто настолько поглощены своим делом, что им совершенно не до вас.

5 дек. Ясная, холодная зимняя погода. Какой контраст между этой неделей и прошлой, когда я говорил о том, чтобы высаживать яблони!

После полудня. Ходил на Холм. Индейцы, наконец, запасли дрова на зиму. Странно выглядит эта куча хороших дубовых поленьев рядом с их тонкими парусиновыми палатками на снегу: приготовленная для очага куча гораздо больше самого дома. Индейцы, кажется, совсем не боятся холода: одна палатка приоткрыта, и все они ходят ходуном на ветру, а еще в одной – больной ребенок. На снегу перед ними играют дети, как и перед более прочными домами.

Река повсюду покрылась слоем льда, но ходить по нему еще опасно – в широких местах, там, где течение тихое или где меньше ветра, например, у мостов. Вчера ночью ледяное кольцо сомкнулось.

Когда шел по склону Холма, видел, как пролетели два поползня к кусту карий. Летели они низко над землей, а затем взлетели и сели на дерево. Слышу слабое попискивание (тат-тат или на-на) самца. Его, без сомнения, издалека улавливает самочка, перелетевшая на соседнее дерево, ори этом она прыгает вверх по стволу или ветвям карий зигзагами, толчками, заглядывая в трещины коры. Вот нашла лакомый кусочек и остановилась, чтобы склевать его, затем летит на другую ветку. Это кругленькая белая птичка, с серыми и черными перышками.

Сегодня совершенно безоблачное зимнее небо. На бледном, тускло-голубом небесном фоне видна половинка луны; белизна, словно отражение от снега, опоясывает все небо вокруг на высоте в четверть расстояния от линии горизонта до зенита. Я даже могу представить, как это белое свечение разливается по небу, словно утренняя заря. И это в четыре часа дня. Вокруг солнца оно еще белее и чуть-чуть отливает желтым.

На деревьях много орехов: на фоне неба они кажутся черными. Ветер раскидал их по насту. Сейчас их, пожалуй, легче собирать, чем когда-либо.

На снегу виднеются стебли зверобоя и крупного ладанника. Отдельные желтые былинки, нежные, как пушок на щеках юноши, все еще возвышаются над снежным настом, вокруг них даже подтаял снег и образовались небольшие ямки.

Солнце садится, но на небе нет ни одного розового облачка.

Сегодня утром видел, как петух, принадлежащий Риордану, выскочил через окно на улицу в поисках пищи, а когда шел мимо вечером, видел, что он стоял на крыльце и ждал, чтобы его впустили.