Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц]

— Думаю, что да. Когда я впервые расспрашивал Блэра, он мне сказал любопытную вещь: что ему ничего не известно о прошлом Кельхэма. Он говорил так, что у меня создалось впечатление, будто Кельхэма либо шантажируют, либо на него влияет что-то, совершенное им до того, как он начал своей путь наверх.

— Его жене, возможно, было известно о подобном факте, — сказал Чартворд. — Вы понимаете, мы не можем слишком долго считаться с ее здоровьем. Если она и правда располагает полезными сведениями, необходимо ее заставить как можно скорее выложить все без утайки.

— Мне не верится, что она может что-то знать, — покачал головой Марк. — Во всяком случае, ей ничего неизвестно о его более далеком прошлом, потому что они женаты всего шесть лет. Энтони Кельхэм был единственным ребенком от первого брака. Понимаете, я действовал осторожно и методично и могу дать голову на отсечение, что Кельхэма шантажируют в связи с его прошлыми поступками. И этим многое объясняется, не так ли?

— Н-да, пожалуй, — все так же задумчиво протянул Роджер.

— Ценные сведения, — согласился и Чартворд. Он выглянул из окна, помолчал несколько минут, потом сказал: — Ну что же, не можем же мы здесь торчать всю ночь. Вы собираетесь произвести осмотр дома, Вест? — Тут он посмотрел на Марка и добавил саркастически: — Надеюсь, здоровье миссис Кельхэм не пострадает, если мы этим займемся?

— Сомневаюсь, что она будет в курсе дела, — спокойно ответил Марк. — Единственная прислуга — девушка, которая отворяет дверь, и она в полном смысле все время настороже. Сейчас она укладывает миссис Кельхэм в постель и через пятнадцать минут спустится вниз.

— В таком случае приступим к обыску, — быстро решил Роджер. Он чувствовал: ему необходимо что-то делать в данный момент, а если возвратиться немедленно в Лондон, то в Скотленд-Ярде сейчас практически нечем заняться. Чартворд сказал, что он встретится тем временем с главным констеблем Веркшира, с которым был лично знаком, и заедет за ними позже. Было самое начало седьмого. Чартворд энергичными шагами вышел, и Роджер наблюдал в окно, как он уезжал. Девушка сошла вниз. Вест объявил ей об обыске и был несказанно удивлен, когда услышал в ответ:

— Мистер Кельхэм меня предупредил, что, если приедет полиция, я должна оказать всяческую помощь, сэр, но попросить не тревожить миссис Кельхэм. Я уверена, что вы и сами не стали бы этого делать.

— Конечно. Кстати, вы не знаете, как зовут ее лечащего врача?

— Сэр Рандольф Мерлин. Он приезжает ее навещать раз в неделю, сэр, с Гарлей-стрит.

Она произнесла «Гарлей-стрит» с едва заметным, но все же определенным нажимом.

— Благодарю, — улыбнулся Роджер.

Мерлин был специалистом с незапятнанной репутацией. Раз он обрисует состояние миссис Кельхэм, отпадает необходимость дополнительной проверки. Роджер решил немедленно разрешить хотя бы этот вопрос и позвонил на квартиру Мерлина. Ему повезло, доктор оказался дома, и через несколько минут Вест получил обоснованное заключение, что женщина действительно больна.

С задумчивым видом он дал отбой.

— Не могу себе представить, что Кельхэм стал бы здесь держать что-нибудь такое, что представляло бы для нас интерес. Вряд ли мы здесь многое найдем, Марк.

— Я согласен, но если мы не начнем, то вообще ничего не найдем, — последовал резонный ответ.

К тому времени, как они закончили, уже стемнело, и девушка пришла предложить им перед отъездом поужинать. Они с удовольствием согласились. Их поиски оказались безрезультатными. Единственное помещение, на которое они затратили много времени, был кабинет самого Кельхэма, но и в нем почти не было деловых бумаг. А частные совершенно не представляли для них интереса.

Чартворд заехал за ними сразу после девяти. Он сказал, что договорился о тщательном обыске «фермерского домика», хотя и сознавал, что нельзя рассчитывать найти что-нибудь стоящее. Звонил он и в Скотленд-Ярд, но там не получили пока никаких известий о «паккарде». В ответ на запрос из больницы ответили, что Блэру намного лучше, но дня два-три он там еще пробудет.

— Вы можете снова вести машину, Вест, — добавил Чартворд, — я терпеть не могу ночной езды. Честно говоря, я думаю вздремнуть на заднем сиденье. Так что если вы хотите разговаривать, то не особенно кричите.

Роджер с Марком от дома Чартворда пешком отправились на Белл-стрит. Хотя время приближалось к полуночи, а может, шел уже первый час, Роджер в передней комнате заметил свет и перепугался. Но стоящий в кустах дежурный заверил его, что день прошел спокойно. Оказалось, что Джанет дремлет в кресле, но, как только Роджер вошел в комнату, она проснулась. Ни один из них не был расположен к долгим разговорам, так что все отправились спать, и Джанет почти зразу уснула.

Роджер лежал без сна часа полтора. У него в голове поочередно мелькали события дня.

Его разбудил требовательный плач голодного малыша. Джанет проснулась, но у нее был усталый вид. Роджер сказал, что она может не вставать, а сам отправился на кухню подогреть сыну молочко, которое было приготовлено в специальной кастрюльке. Марк все еще спал.