Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц.]

Если версия Кельхэма и была правильной, то все же оставались некоторые загадочные моменты, о которых все время размышлял Роджер, возвращаясь в Скотленд-Ярд. Разговор с Кельхэмом продолжался еще минут двадцать, потому что пришлось кое-что уточнить в его рассказе. Основная проблема была прояснена, но не разрешена. Пока Александр оставался на свободе, он был крайне опасен. Совершенно ясно, что он работал за спиной не только своего брата, но также и других людей, имена которых Роджер пока не знал. Кельхэм был уверен, что Александр организовал могущественный синдикат и его подставные лица приобрели огромное влияние в строительстве и связанных с ним отраслях, так что в руки к Александру стекались огромные прибыли. Кельхэму казалось, что, по мнению его брата, подготовительная стадия еще не завершена, но тот твердо верил в свое блестящее будущее.

Роджер позвонил Чартворду, и тот приказал ему немедленно возвращаться. Поднимаясь по лестнице, инспектор приводил в порядок свои мысли, чтобы потолковее изложить Чартворду все, что ему удалось узнать. Помощника комиссара сильно заинтересовало услышанное. Когда Роджер закончил, он взъерошил себе волосы на висках, что являлось, признаком сильного волнения, и сказал:

— Прекрасный рапорт, Вест, прекрасный. По-видимому, вы нашли совершенно правильный подход к Кельхэму. Теперь все, что нам требуется, — это Александр!

— Все, — повторил Роджер уныло.

— Мы его разыщем, не беспокойтесь. Ну а что с этой девицей Дауни? Она заговорила?

— Я еще ее не допрашивал, сэр. Мне казалось разумнее подержать ее в напряжении некоторое время.

Перед тем, как отправиться на допрос Этель Дауни, он повидался с Гаем Беллью. Тот теперь был готов рассказать все без утайки. Оказалось, что он участвовал в незаконных махинациях Александра уже больше года, так же, как и его брат и Ньюмен. Постепенно Александр их настолько запутал, что они были вынуждены безропотно ему подчиняться, чтобы не быть выданными полиции. Кроме того, они прекрасно понимали, что ему ничего не стоит их убить. Да, Александр был мастером высокого класса искусства шантажа.

— А я не имею ни малейшего представления, где его искать, — бормотал про себя Роджер, переходя из камеры Беллью в камеру Этель Дауни. — Я бы даже предпочел не служить в полиции, потому что тогда сумел бы заставить говорить эту мегеру!

Ограничения полицейского устава никогда не казались ему такими раздражающими.

Этель Дауни не стала долго запираться. Она охотно рассказала, что ее родители были разорены Кельхэмом, и поэтому она пыталась его убить, а Александру помогала потому, что он был врагом Кельхэма.

— Когда вы начали сотрудничать с Александром? — спросил Роджер.

— Много лет назад. Он обнаружил, что я ненавижу Кельхэма. Не спрашивайте, как это ему удалось, я и сама не знаю. Но я бы стала помогать всякому, кто желал зла Кельхэму. — Она говорила злобно, и Роджер понял, что она верила в обоснованность своей ненависти. — Ваши работники, очевидно, не торопились что-либо предпринимать, поэтому я…

— Что вы имеете в виду? — быстро прервал ее Роджер.

— Я упорно вам писала, — буркнула девица.

— Понятно, — протянул инспектор, сообразив, что найдено объяснение еще для одной загадки: — Ведь вы использовали пишущую машинку Гризеллы Фейн, чтобы писать анонимные письма в полицию и самому Кельхэму, не так ли?

— Допустим, что так. Гризелла мне не просто не нравилась, она выводила меня из терпения, эта тупица! Я знала, что она в приятельских отношениях с Кельхэмом, значит, она заслужила то, что заработала.

Роджер не стал комментировать это заявление. Девица заявила, что не знает, где скрывается Александр, и поклялась, что почти ничего не знает о его делах. Вела она себя дерзко, если не сказать нагло, и, казалось, совершенно не осознавала своего опасного положения. Роджер потратил более часа на беседу, но ушел, так и не раздобыв больше ничего ценного, по-прежнему терзаемый мыслью, что Александр остался в Англии и смеется над его бессилием.

Он возвратился домой к ленчу и обрадовался, обнаружив там Марка. Прежде всего пришлось уделить внимание Скуппи, который запрыгал в своей коляске. Подбросив его несколько раз в воздух, он пересказал всю историю Марку, посадив сына на колени и сунув ему в руки галстук.

— Значит, осталось разрешить два вопроса: где Александр? И кто убил Энтони Кельхэма? — подвел итог Марк.

— У меня сейчас такое состояние, что, честно признаться, меня не слишком заботит, кто убил этого Энтони, — сказал Роджер. — Я мечтаю об аресте Александра. Я обзвонил по телефону все полицейские участки в радиусе сотни миль от Лондона и Ньюбери, но он нигде не появлялся. Черт побери, не мог же «паккард» стать невидимкой!

— Неужели его так нигде и не видели? — всплеснула руками Джанет.

— Сегодня она не очень сообразительна, — проговорил Марк извиняющимся тоном, — понимаешь, у Скуппи болел животик, это ее очень расстроило. Плюнь, Роджер, машина должна когда-нибудь опуститься на землю, даже если она сейчас растворилась в воздухе.

Роджер нахмурился:

— Кто, ты сказал, не очень сообразителен сегодня?