Inspiraveris. Верни меня

– Аурелия, прошу вас, ещё несколько минут. Я не успею вас унести, нас окружили. Но смогу отвлечь от вас… бегите… прошу, как только я дам сигнал, – быстро шепчет он.

– Петру…

– Прошу вас, Аурелия, не оборачивайтесь, а бегите. Вам нужно бежать вперёд ещё метров двести, затем свернуть направо и когда окажитесь на холме увидите лагерь. Бегите к нему. Кричите, зовите на помощь, привлекайте внимание мужчин. Там должен был кто-то остаться. Они помогут вам спастись, – кладёт руку на мою, сжимающую его локоть. Смотрю в его глаза, блестящие от страха. Но не за себя, а за меня. И как же сложно его оставить тут, когда они близко. Они нападут на него.

– Спасите моих братьев, Аурелия. Спасите его, а я уже отжил своё, и теперь пришло моё время защищать вас, как и обещал. Я…

– Как это мило и всё тебе, Лия. Разве это честно? – насмешливая интонация знакомого голоса перебивает Петру и заставляет обернуться.

– Рима…

– Помнишь меня, надо же, – смеясь, девушка выходит из тени дерева, являя мне лицо, измазанное кровью, с ужасными кровоточащими порезами.

– Что она сделала с тобой? – с ужасом шепчу я, слыша шуршание листвы, оповещающее о приближении других.

– Ты скрыла от меня это. Решила себе оставить всех братьев? А я считала тебя чуть ли не сестрой. Ты предала меня, Лия! Ты предала Василику! – обвинительно кричит она, указывая на меня кровавым когтем.

– Она заставила вас, Рима. Она…

– Петру, какой очаровательный сюрприз. Мило, что ты всё же поборол свою трусость и пришёл на наш яркий костёр, где горят уже твои братья, – и вновь меня перебивает женский голос.

– Дорина, не тебе судить о трусости, когда ты убила собственное дитя, страшась гнева Василики за свою жажду познать первого, истинного, – отвечает Петру и обходит меня, вставая передо мной.

Рычание вырывается из горла Дорины. И слева от нас появляется тёмная вспышка. Тут же нападает на Петру, повалив его на землю. Мой вскрик и падение на спину. И не успеваю я понять, кто это, как меня уже тащат за волосы. Паника скручивает меня изнутри, а разум пытается найти способ прекратить эту боль.

– Всегда мечтала это сделать, – смех Римы оглушает меня, ведь до сих пор не приняла, что она мой враг, больше не подруга. Меня дергают за руку, и буквально вырывают из захвата девушки, и уже стою, цепляясь за куртку Петру, боковым зрением вижу разорванное тело некогда знакомой женщины из города.

Рычание неприятное, опасное окружает нас. Петру держит перед собой меч, воинственно пугая им женщин. Их пятеро, и они кружат вокруг нас.

– На счет три, Аурелия, – шепчет Петру, отклоняясь ко мне, пока мы переступаем и следим за попытками нападения.

– Раз, – одна из женщин прыгает на нас и тут же её голова отлетает под острым клинком Петру.

– Два, – отрывает мою руку, свободной рукой, от его камзола. Задерживаю дыхание, готовясь бежать. Смотрю на ухмыляющуюся Дорину. Не сводит с меня глаз.

– Три! – с громким криком отталкивая меня, прыгает на Дорину, которая отражая удар Петру, отбрасывает его к другим.

Разворачиваюсь, чтобы бежать, но перекрывают мне путь. И нет спасения. Они стали монстрами. Мои губы трясутся. Слышу, как кричит что-то мне Петру. Но смотрю в налитые кровью глаза Римы, облизывается, издавая гортанные звуки.

– Держи… – возглас Дорины тонет в голосе Римы, с победным криком прыгнувшей на меня. Удаётся отскочить, но падаю, перекатываясь по земле. У меня нет навыков борьбы, а Петру так яростно сопротивляется им, царапающим его, убивающим его.

Воспоминание о том, что у меня тоже есть оружие, моментально вспыхивает в голове. Вытаскиваю свой кинжал, как раз в тот момент, когда на меня падает сверху Рима, держа наготове когти, чтобы разорвать. Кричу от страха и желания спасти себя и Петру. Кричу громко, выставляя руку вперёд. Ещё секунда и мой кинжал пронзает грудь Римы. Наваливается на меня, накрывая своим тяжёлым телом. Не двигается, а моя рука крепко сжимает кинжал. И знаю, что убила, прохладная кровь струится по моей руке. Уверена в этом, потому что возжелала.

– Никогда мужчина не будет править… – только эти слова заставляют меня отбросить тело и вытащить своё оружие, покрытое кровью. Оглянуться, дабы увидеть, что все повержены, кроме Дорины и Петру, которого она держит за горло. Но ему удаётся ударить её, чтобы поднять с земли оброненный меч. И только он это делает, как другая летит на него. Отрубает голову, отскакивающую ко мне, поднимая голову.

– Уходите! Бегите! – кричит он, но я не слышу его, а смотрю за его спину в темноту, откуда выпрыгивает Дорина.

– Сзади, Петру! – не успевает он защититься, толкает она его ногами в спину, опрокидывая на снег, перепачканный кровью и землёй.

– Бегите, – одними губами говорит Петру. Замечаю движение сбоку и поворачиваюсь, выставляю руку с кинжалом, вскакивая на ноги. Женщина останавливается в метре от меня, и окровавленные губы расплываются в улыбке. Она прыгает через меня и скрывается в лесу. Оборачиваюсь, шумно вздыхая. Но тут же перекрывает мне кислород то, что вижу. То, что не хочу.