Инсталляция

— Светлана, скажи, — шептал парень, убирая с ее лица прядь волос.

— Что?

— Я спрашиваю, в каком я звании?

— Ты?

— Я. Должно же быть у меня звание.

— Лейтенант, кажется. Старшой, — ответила Светлана фразой из фильма.

— Старший лейтенант, — недовольно повторил Максим, — не густо. А точно ты не знаешь?

— Нет. Нам запретили интересоваться друг другом.

— Как это? Совсем?

— Абсолютно.

Светлана почувствовала слабую вибрацию в палубе и спросила:

— Мы плывем?

— Здесь говорят «идем».

— Тебя приняли в команду?

— Ты так спрашиваешь, как будто ожидаешь несколько вариантов ответа.

— Так, ты говорил с капитаном?

— Говорил.

— И что он сказал?

— Да ничего, как услышал пароль, словно язык проглотил.

— Не может быть.

— Я и говорю, что ты меня порой пугаешь. Или это могло не сработать?

— Нет, Максим, должно было сработать, но знаешь. Никогда не уверена на сто процентов.

— Ты лучше скажи, кто нам общаться запретил?

— Начальство.

— И что мы с тобой ни разу этот запрет не нарушили.

— Нет, впрочем…

— Что впрочем?

Светлана, почувствовавшая себя отдохнувшей, облокотилась на Максима, прищурила один глаз, пытаясь рассмотреть лицо парня, и сказала:

— Как-то раз мы разыгрывали молодоженов в «Савойе», а там весь номер был забит жучками, так мы решили не рисковать.

— Ну-ка, ну-ка.

— В общем, оторвались по полной программе, как молодые. Там еще кроме телекамера была, а после того, как всех архаровцев повязали, Николай — это техник наш, кассету размножил и в отделе раздал. Так что, если хочешь посмотреть на свою задницу, обращайся к сослуживцам.

— Максим на секунду замер, но вскоре без сожаления сказал:

— А, ладно, я один черт никого не помню.

— Это хорошо.

— Хорошо? — удивился Максим.

— Да, хорошо. Порой мы с тобой с такой грязью дело имеем, порой в таком дерьме копаемся, что ужасно хочется это все забыть. Только не получается, а вот ты умудрился.

— А зачем же мы это делаем?

— Зачем? Да я и сама не знаю. Кто-то по инерции, кто-то за деньги, кто-то за романтику.

— А я?

— Ты? Ты, Максим, в армию очень идти не хотел.

— Почему?

— Да кто же тебя знает? Не хотел и все.

— Странно, если меня на такой работе запросто могли убить, чего же я армии испугался?

— Это ты сам решай, я этого не знаю.

— А приятные моменты у нас бывают?

— Вот сейчас самый приятный момент и есть, слава богу, что никто не стреляет, да мозги по стенам не размазаны.

— Да, ладно?

— Шучу, Максим, шучу. Бывают и у нас праздники. Например, когда заканчиваем операцию, наш шеф привозит коньяк, батон ветчины и блок «Мальборо». Собираемся мы тогда все вместе и гудим двое суток.

— И все?

— Почему все? Вот в прошлом году мы с тобой ездили в Коста-Рику обмениваться опытом.

— Мы с тобой?

— Да. Ты там всех местных копов на уши поставил, а когда за раз из горлышка бутылку водки выпил, у них чуть глаза не повылазили.

— Я? Целую бутылку?

— Да.

— Неужели я смог?

— Да ты не переживай так, у них ведь водка кукурузная, не такая как у нас. Может, всего градусов тридцать.

— Все равно с трудом верится.

— А в то, что ты их боссу рога наставил, веришь?

— Я?

— Ты, кто же?

— А как звали шефа?

— Я уже не помню, не то Госта, не то Санчес. В общем, какой-то их там придурок.

— Во даем?

— Да, Макс, мы с тобой и не в таких переделках бывали.

— Честно говоря, я немного трушу, да и чувствую себя не важно.

— Брось, старина.

— Особенно утром, пока с капитаном не поговорил, у меня ужасная головная боль была и все тело ломало.

— Это от наркотика.

— От какого наркотика? — испугался Максим.

— Да тебе вводили эмидопинил, сыворотку правдивости.

— И что?

— Да ничего, пару дней поломает и пройдет, как похмелье. Ты лучше голову береги, тебе по ней здорово досталось.

Максим почесал шишку на макушке и причмокнул языком.

— А как так получилось?

— Лучше не спрашивай, глупость вышла.

— Я сам виноват?

— Скорее, я. Я тебя должна была прикрывать. Сам видишь, прозевала.

— А я тебя когда-нибудь подставлял?

— Нет, Максим, ты идеальный напарник, я всегда на тебя могу положиться.

— Хоть на этом спасибо.

— Что будем делать дальше?

— Пассажиры на борту?

— Да.

— Надо выяснить, есть ли среди них связной.

— Связной?

— А что такого?

— Да с кем же тут связываться, если капитан в курсе, я хожу в открытую.

— Максим, — сказала Светлана и задумалась, — я хочу тебе сказать, что у нас не принято обсуждать приказы.

— Приказы?

— Да, приказы. И нам нужно найти связного по имени Руслан Майларов и установить контакт, но только так, как я скажу, а не иначе.

— Хорошо, а ты?

— Что я?

— Так и будешь сидеть здесь, на куче веревок. Впрочем, нет, кажется, это называется канатом.

— А что ты предлагаешь?

— Я не знаю, я думал у тебя есть план.

— План у меня есть, Максим, но он так засекречен, что даже я о нем не знаю.

— Как это? — спросил парень, мучительно соображая, шутка это или нет.

— Вот, так. Пока не поступит новых вводных, мне придется сидеть здесь, а тебе выяснить, есть ли на борту связной.

— Хорошо, я выясню.

— И еще, Максим, рядом с этим связным может ушиваться такой седой, толстый тип из украинской разведки, ты его тоже посмотри. Его кличка «Мыкола», но по нашим данным никакой он не хохол, так, косит под него, пока не выпьет.